- Извините, Вероника, - внезапно озадачился Коровин. - А где я мог вас раньше видеть?
Ну вот, а она так надеялась, что мужики не смотрят душераздирающие сериалы, в которых она имела счастье сниматься, и уж точно никто её не узнает без грима и с прической «детский сад на даче».
- Вы случайно в нашем театре не играете? - продолжил Вадим Игоревич.
- А у вас тут театр имеется? - откровенно изумилась Ника.
- Имеется, - с гордостью сообщил её собеседник. - Причем, самый настоящий. Хотя и не слишком большой и известный.
Услышать, что в глубокой провинции в небольшом городке есть театр, было равносильно тому, что узнать о проживании в нем королевской фамилии. Ведь даже в советские времена, не говоря уж о последних десятилетиях, такую роскошь могли позволить себе разве что областные центры, остальные обходились дворцами культуры.
Оказывается, здание театра было построено ещё до революции, когда Репьевск был если не процветающим, то вполне оживленным торговым центром. Располагался он удачно - на пересечении нескольких трактов, и в нем регулярно устраивались ярмарки, для чего были выстроены лабазы, склады и крупный элеватор. А гостиный двор служил местом не только торговли, но и заключения сделок. Гостиницы, рестораны - все к услугам приезжих купцов. А потом построили ещё кабаре и театр - для их же развлечения. При советской власти театр сохранили, иметь в городе подобное культурное заведение было престижно. Когда же грянула перестройка, театр оказался не у дел и не пошел с молотка только по одной причине: слишком уж специфическое здание - затраты на его реконструкцию явно перекрывали выгоду. Труппа почти разбежалась, новые спектакли не ставили, и оставшиеся артисты пробавлялись разве что арендой зала под всякие мероприятия да новогодними елками.
Но тут, как ни странно, взыграл местечковый патриотизм, и на одной из сходок репьевских бизнесменов, некий майонезный король Чохов объявил вдруг, что он решил спонсировать драмтеатр. Подобрав грохнувшиеся на стол челюсти, остальные коммерсанты принялись размышлять, нафига это майонезнику сдалось. А потом до них дошло - реклама! Реклама Чоховского продукта теперь была на всех афишах, программах и даже во время спектаклей среди реквизита на сцене то и дело возникали баночки с желто-зеленой этикеткой.
Но главное была даже не реклама, а более высокие материи. Чохов теперь имел право считаться патриотом города, радеющим за его культуру. Остальных это задело - чем они-то хуже? Или у них благородства и денег меньше?
И началось! Производители колбасы, пластиковых окон и эксклюзивных мочалок ринулись к обалдевшему от свалившегося счастья директору театра. Культурная публика града Репьева радовалась новым постановкам, артисты получали регулярную зарплату, а мэр в каждой своей речи не забывал упомянуть о недосягаемо возросшем под его чутким руководством уровнем культуры.
- Занятно, - пробормотала Ника, рассматривая все ещё несъеденный и уже изрядно подтаявший монблан из мороженого. - Но я никогда даже не была в вашем театре.
- А зря, - с чувством произнес Коровин. - Я бы хотел вас пригласить. Сегодня дают «Чайку».
- Нет-нет, - вздрогнула девушка, представив, что она увидит на репьевской сцене, - как-нибудь потом.
- И опять зря. Потому что у меня есть подозрения…
- Какие?
- Дело в том, что прима нашего театра, Анна Свидерко обожает драгоценности. Особенно старинные. И если где и искать рубин Антонии, то в первую очередь - у Свидерко.
- Вы думаете, что она могла…
- Нет-нет, не украсть, а купить! В нашем городе все знают, что прежде чем золото или камни в скупку нести, нужно их Анне показать, она же, как сорока…