Вира не обращала на это ни малейшего внимания, а я поневоле начала нервничать. Не знаю почему, но интуиция резко обострилось и чудилось – мы ходим по острию ножа. Вот-вот случится новая катастрофа, и избежать ее уже невозможно.

День незаметно перевалил за середину и подернулся сероватой дымкой близкого вечера. На больших ходиках над площадью, декорированных под плоское зеленое яблоко, пробило пять.

– Скоро домой, – посерьезнела Вира.

Но прежде чем я ответила, на нас пахнуло алкоголем и чем-то вроде влажной шерсти, а затем донесся нахальный возглас:

– Девушки-и… Давайте к нам! – и не успела я сориентироваться, как очутилась прижата к крепкому мужскому телу. Хорошо хоть потом оборотни не пахли вовсе. Черноволосый кот с той самой легкой небритостью, которая считается у женщин дико сексуальной, только что не облизывался, разглядывая меня всю – с ног до головы. Он был очень пьян, и его друзья тоже. С десяток мужчин окружили Виру, она рычала и отбивалась, но становилось ясно – долго это не продлится.

Велфийка напоминала осу в окружении громадных жуков. Коты двигались намного медленней, хотя и не менее ловко, но их было слишком много и откуда-то слева прибыло подкрепление. Семерка оборотней ловко подскочили к товарищам, и кольцо возле Виры расширилось.

Получившие в челюсть или в глаз мужчины отступили назад, и их место заняли другие. Велфийка пригнулась, закружила, готовясь отбиваться дальше…

Я же просто оцепенела. Кот прижал меня к своему горячему телу стальной хваткой, лицо обдавало жаром его дыхания и алкоголем. Зеленые глаза оборотня были мутными-мутными… И я понимала – никакие слова, увещевания, разумные доводы не подействуют.

Я уперлась руками в грудь мужчины, попыталась оттолкнуть его, но лишь насмешила мерзавца.

– Малышка брыкается! – сообщил кот подоспевшим товарищам. Нас окружили еще с десяток оборотней.

Они выглядели такими хмельными, такими неадекватными, что мне стало страшно. Вира почти рычала, уже откровенно дубася по котам – ее кулаки попадали им в лицо, в грудь, в живот – велфийка не целилась. Но ничего не помогало. Пьяные парни совершенно не реагировали ни на боль, ни на увещевания официантки из ближайшего бара.

– Ребята! Это же сестра Талисса! Неужели вы не узнали ее? – кричала скуластая курчавая кошка. Трясла руками, бешено жестикулировала, но все без толку.

Меня закинули на плечо, Виру скрутили по рукам и ногам и потащили куда-то.

И вот только я подумала, что мы опять вляпались в неприятности, а Тал, на сей раз, слишком далеко, как случилось нечто.

Всего четыре лема, с персиковой кожей и благородными, уточенными чертами набросились на толпу котов. В одном из вновь прибывших я узнала Лироля.

Поначалу казалось – затея глупа и бессмысленна. Оборотней было больше тридцати, и каждый из них выглядел вдвое крупнее любого из лемов. Но уже спустя пару минут, стало ясно – не в численности дело. Лемы задвигались как в компьютерной игре – стремительно, точно предугадывая каждый рывок противников. Сразу семеро котов рухнули на землю, получив несколько ударов – в живот, в пах и в висок. Следующая дюжина задохнулась после атаки в грудь. И вскоре вся пьяная ватага валялась на земле, корчась от боли и мыча ругательства.

Тут же, к шапочному разбору, появились «на сцене» и полицейские – три громилы-велфа, в изумрудной форме, с ярко-синими лампасами. Их квадратные челюсти и низкие надбровные дуги сразу напомнили мне о палеонтологическом музее.

Невозмутимые стражи порядка неторопливо обошли нашу честную компанию и оценили взглядом масштабы разрушений. Несколько столиков из ближайшего кафе превратились в фигурную груду пластика. Сверху поблескивали осколки битых стаканов с тарелками, перемежаясь с раздавленными ягодами, смятыми клубнями и расплющенными зефирками.