— Тебя не пустят, — со вздохом произнесла Анька. На самом деле я и спрашивать не собираюсь, потому что мне не до клубов. Не знаю, что Амир со мной сделал, но теперь только о нем я постоянно думаю. Перечитываю наши переписки, вспоминаю разговоры, наш поцелуй и жду новых…

Хотелось бы думать, что это гипноз, но за месяц оковы должны были исчезнуть, а я только сильнее погружалась в Амира, растворялась в его голосе, которого стало катастрофически не хватать.

— Тебя подвезти? — мы вышли из университета и медленно брели в сторону стоянки.

— Нет, мама просила заехать в торговый центр, купить подарок отцу на двадцать третье. Я такси заказала.

— Неделя впереди, Ань, — улыбнулась я.

— Ты же знаешь мою маму, — скривила она губы. — Она верит, что цены на сувениры каждый день растут.

— Уже знаешь, что возьмешь?

— От себя коньяк, от мамы набор носков или набор для бритья.

— Твой подарок папа оценит, — улыбаясь.

— Не сомневаюсь. Заглядывай вечером в инсту, девчонки фотки выставят.

— Загляну.

— Ладно, Карин, моя машина, — кивает она на подъехавший автомобиль.

— Удачи с покупками, — машем друг другу, будто надолго расстаемся. Я жду, когда она отъедет, только потом начинаю искать машину Димыча.

Несколько раз обвожу стоянку взглядом. Неприятное ощущение жжет в груди. За три года водитель ни разу не подводил. Что могло случиться? Гоню от себя плохие мысли, но спешу достать телефон, чтобы позвонить Самиру. Трубка чуть не выпадает из рук, но, прежде чем я нажимаю кнопку вызова, замечаю какое-то движение впереди.

Поднимаю голову… появляется новая угроза падения трубки. Ноги становятся ватными, к горлу подкатывает ком. Как дура стою и не могу двинуться. Амир открывает заднюю дверь своего тонированного «танка» и достает букет нежных роз. Я даже подумать не могла, что его здесь увижу, поэтому и не обратила внимания на его автомобиль. Сейчас точно разревусь. До меня больше пятнадцати метров, он идет мне навстречу, а я все еще не могу сдвинуться с места.

— Привет, — улыбается.

— Привет, — с трудом выдавливаю из себя. Мне бы подкатившие к глазам слезы проморгать и отмереть еще…

— У тебя такое лицо, будто ты не рада моему возвращению, — делает шаг ко мне, протягивает огромный букет, который нас теперь разделяет. Я с трудом его держу, потому что он тяжелый.

— Пытаюсь убедить себя, что у меня не галлюцинации.

Теперь Амир смеется в голос.

— Тяжело? Давай сюда, — отбирает цветы. Свободной рукой притягивает к себе и целует в висок. — Я соскучился, выдрочка…

— Кто?!

Карина

Блин, мне бы обидеться серьезно, но впервые вижу смешинки в глазах этого сурового мужчины, и вся злость мигом растворяется. Нет, не вся. Немного осталось.

— Ты меня только что выдрой обозвал? — деланно возмущаюсь. — Есть зеркало, посмотрю на свои усы?

— Ты очень красивая, Карина, — голос Амира звучит глуше, а взгляд проникает в душу. — Ты меня взбесила в клубе, тогда и появилась выдра. Но все эти недели ты была маленькой выдрочкой. Эти зверьки уникальные, милые и игривые создания. Они очень осторожны и наблюдательны, но при этом смелые, драться будут до последнего. Чем-то тебя напоминают.

— Все равно мне не нравится быть выдрой, — не лукавила. — Как, в принципе, и зайкой, голубкой, рыбкой…

— Придумаю что-нибудь другое, — мне не нравится, как он улыбается. По-моему, выдра не самый плохой вариант. — Мне нравится, как вспыхивают от ярости твои глаза, я просто дразнил, хотел получить кайф от эмоций, которые ты во мне будишь, поэтому не обещаю, что этого больше не повторится, — он издевается, ни капли не раскаиваясь.