Бидан открыл дверь очень быстро, словно только и делал, что ждал ребят. Посторонившись, он, не говоря ни слова, пропустил их внутрь. Его карие глаза тревожно и хмуро взглянули на ребят.

– Принесли? – только и спросил он.

– Да, – кивнул Воробей, вытаскивая из-за пазухи кожаную повязку.

– Ждите меня здесь. Я поднимусь в свою мастерскую, там у меня лупа. Хочу тщательно рассмотреть эту брошь, – пояснил Бидан, торопливо взбираясь вверх по лестнице.

Ребята, оставшись одни, расселись кто куда. Внутри нижней части «колпака» Бидана оказалось вполне уютно. Несмотря на то, что портной жил один, свое жилище он содержал в образцовой чистоте. Скрученные в жгут корни Светящегося дерева заливали мягким светом круглый деревянный стол с придвинутыми к нему стульями, два обшитых разноцветными чехлами кресла, и подоконники, тесно заставленные горшками с цветами.

В ожидании возвращения портного друзья сидели тихо. Только Помпон нетерпеливо сопел на плече у Флафина, бросая выразительные взгляды на часы, которые показывали уже половину двенадцатого ночи.

– Когда люди болеют, обращаться надо к врачу, а не к портному, – уже в который раз повторил он, недовольно ерзая на своем месте. – Здоровье не пуговица, его обратно не пришьешь.

– Ты же сам говорил, что мы должны к нему пойти, – тихо напомнил ему Флафин.

– Ну, я погорячился. Так сказать, поддался вашему влиянию и на волне общей паники принял неверное решение, – неохотно признался Помпон. – Но я достаточно смел и силен, чтобы признать свою неправоту. Короче, Флафин, пойдем домой, я спать хочу, – отбросив пафосный тон, заныл он.

Не успел Флафин ответить, портной прокричал:

– Ребята, поднимайтесь сюда!

Дружно повскакивав со своих мест, друзья кинулись на его зов. На последнем уровне «колпака», под крышей, Бидан оборудовал себе мастерскую. Здешняя обстановка резко отличалась от интерьера нижнего этажа. Как и во всех церанских «колпаках» с наступлением темноты верхний уровень жилища Бидана приобрел прозрачность. Из-за этого в первый момент ребятам показалось, что разноцветные рулоны тканей, портняжные линейки всех размеров, обрезки тканей, ножницы, подушечки, похожие на ежиков из-за воткнутых в них иголок, и целые шеренги катушек с нитками просто парят в воздухе.

Посредине мастерской у небольшой печурки, труба которой протыкала насквозь остроконечную крышу «колпака», в кресле-качалке сидел Бидан. В одной руке он держал кожаный пояс, служивший королеве повязкой, а в другой лупу. Через нее он внимательнейшим образом рассматривал мерцавшую в свете огня брошь.

– Я так и думал. Именно этого я и боялся, – тихо сказал он и поднял на ребят свои печальные карие глаза.

– Что случилось? – внезапно осипшим голосом нарушил молчание Воробей. – Чего вы боялись?

– Проклятья, – откладывая пояс, сказал портной. – Этот белый камень с синими прожилками несет с собой несчастья и смерть. Вы должны как можно скорее избавиться от этой броши.

– А откуда вы это знаете? – осмелилась задать вопрос Лиза.

Настороженно нахохлившийся Помпон и растеряно хлопающий глазами Флафин не сводили глаз с Бидана, весь вид которого излучал неподдельное горе.

– За свою жизнь я сменил много занятий, – издалека начал Бидан. – Может быть, вы удивитесь, но я не всегда был портным. Непоседливый и пытливый дух «Тех, кто раздвигает руками небо» вел меня по жизни, заставляя осваивать множество новых профессий и переживать массу любопытных приключений. Вы уже знаете, что я друг детства Советника Притча и до двадцати лет мы были с ним неразлучны. Но потом он поступил на службу к юному королю Риггалу, а я отправился странствовать по Цере. Во время своих путешествий я узнал много такого, о чем никому не ведено. Просто поверьте мне на слово – камень, вставленный в брошь, несет зло. Когда директор Скипс преподнес ее королеве мне показалось, что я узнал этот проклятый камень. Но я стоял довольно далеко и не мог разглядеть его. А потом случилось нападение Звездного Захватчика Сарапа и королева так стремительно уехала с директором Скипсом, что я даже не успел к ней приблизиться. Но мне уже тогда показалось, что я узнал этот камень. А уж когда королева заболела, мои опасения только усилились. И вот теперь я вижу его воочию и говорю вам – избавьтесь от него и, возможно, королеву еще можно будет спасти.