Хардов теперь промолчал.

– Так… – удивлённо протянул Кальян. – Значит, до Икши? Но я не знаю, как там со створками шлюзов…

И снова незнакомец – а ведь он именно и был для них незнакомцем, невзирая на все ритуалы и на то, что он представился каким-то нелепым, тяжёлым и пугающим именем Хардов, – промолчал.

– Что, ещё дальше? – недоверчиво спросил Кальян и вдруг мрачно усмехнулся. – Ну, не Пироговское же речное братство?!

Ответа не последовало.

– Но ведь там… – Голос Матвея осёкся. Здоровяк, видимо, впервые почувствовал себя не в своей тарелке.

– Возможно, ещё дальше, – наконец сказал Хардов. – Не скрою, это очень опасно. Возможно, придётся идти до самого конца. Зато вознаграждение сказочное. Там же, в конверте, увидишь размер гонорара.

– Какого конца, братишка? – хрипло произнёс Кальян. – Ты о чём?

Глаза гида чуть сузились. Здоровяк недоверчиво потряс головой:

– Не-ет. Ты… Ты что, серьёзно?

Кончики губ на лице Хардова наметили тихую и невесёлую улыбку.

– Но ведь там ничего нет! – воскликнул Кальян. – Я слышал, что Москва лежит в руинах. Или что её накрыл туман. Что, это не так?

– Груз очень ценный. За это и платят.

– Подожди! Ты хочешь сказать… Ты хочешь сказать, что ты там был?!

Человек в плаще еле заметно кивнул.

– И что там?!

– Это было давно, – нехотя отозвался гид, и в голосе его мелькнуло нечто похожее на хроническую усталость. – Что там сейчас, не знаю. Ты ведь в курсе, насколько переменчив канал.

– Да. Но…

Кальян замолчал и вдруг обнаружил, что всё это время конверт с рекомендациями и предложением был перед ним. Его рука потянулась и с опаской коснулась конверта. Не так, как будто это была змея, но довольно похоже.

– Полагаю, у меня в Дубне остались только неприятности? – с долей шальной обречённости усмехнулся здоровяк.

Их новый знакомый теперь широко улыбнулся, и лицо его сделалось красивым.

– Но говорю сразу, – покачал головой Кальян, – большего психа, чем ты, я в жизни не видывал. Что ж это за груз такой, если из-за него ты готов соваться в Ад?

– Ад на той стороне реки, – заметил гид. – И вот за тем углом. Вокруг, – добавил он, разведя руки в стороны, и безо всякого перехода сообщил: – Команду я набрал. Пять гребцов. С учётом капитана выходит шесть. И мне нужен рулевой.

– У меня есть. – Кальян не мигая смотрел на Хардова.

Фёдор попытался было представить, что сейчас творится в голове у здоровяка, и не смог.

– С большим опытом. Надёжный. Знает, где появляются блуждающие водовороты, и знает, как прошмыгнуть между ними. Но он ни разу не ходил после заката.

– Зато ты ходил, – быстро сказал Хардов.

– Ходил, – деловито согласился Матвей.

И Фёдор не успевал удивляться перемене: вот только что здоровяк казался потрясённым, но теперь принял решение и уже спокойненько входит в права капитана, превращая подготовку к самому невероятному плаванию в набор обыденных действий.

– Полагаю, и ты не чурался ночи, – Матвей вдруг ему подмигнул, но не фамильярно, а с ещё большим уважением, – а, братишка?

– Я гид. – Хардов пожал плечами. – Но не все пути на канале для меня открыты. Нужен капитан.

И опять это смутное видение, это неопределённое, неопределяемое чувство посетило Фёдора. Наверное, единственное сравнение, что приходило на ум, будто кто-то в его голове листает книгу, извлекая на свет тайные страницы.

– Возьмите меня с собой, – вдруг попросил Фёдор. – Пожалуйста. Хоть матросом, хоть юнгой.

Оба взрослых человека в удивлении уставились на юношу, словно только что обнаружили его перед собой.

– Зачем ты мне? – первым нарушил молчание Хардов.