Зазвонил сотовый телефон, и Амелия Сакс плюхнулась на тесное сиденье «шевроле», чтобы ответить на звонок.

Звонил Райм.

– Все на месте, – сказала Сакс.

– Сакс, мы считаем, нас засекли, – сказал Райм. – «Дракон» повернул к берегу. Пограничники успеют настичь его до того, как он подойдет достаточно близко, но мы опасаемся, что Призрак готовится к бою.

Молодая женщина подумала о несчастных на борту корабля.

Райм молчал, и она спросила:

– Она звонила?

Пауза. Наконец:

– Да. Минут десять назад. На следующей неделе они открывают точку при госпитале Манхэттена. Она перезвонит, как только появится что-то определенное.

– А.

Под «она» подразумевалась доктор Черил Уивер, знаменитый нейрохирург, приехавшая в Нью-Йорк из Северной Каролины, чтобы прочесть полугодичный курс лекций в центральном госпитале Манхэттена. А «точкой» был центр экспериментальной хирургии, где можно было бы провести операцию, которая хотя бы частично улучшила состояние Райма.

Операцию, против которой активно выступала Сакс.

– Я бы пригласил к причалу дополнительные кареты «скорой помощи», – предложил Райм.

Теперь его тон был резким и четким – он не любил, когда личные проблемы мешают делу.

– Я позабочусь об этом.

– Сакс, я тебе перезвоню.

Связь прервалась.

Молодая женщина пробежала под дождем к полицейским округа и попросила, чтобы они вызвали дополнительные машины «скорой помощи». Затем она вернулась к своему «шевроле» и села вперед, слушая частый грохот дождевых капель по лобовому стеклу и матерчатой крыше. От сырости в салоне пахло пластмассой, машинным маслом и старой обивкой.

Мысли об операции Райма воскресили в памяти Сакс состоявшийся недавно разговор с другим врачом, не имеющим никакого отношения к хирургии спинного мозга. Она не хотела думать об этой встрече – но упрямо возвращалась к ней.

Две недели назад Амелия Сакс стояла у кофейного автомата в приемной больницы, где проходил обследование Линкольн Райм. Она отчетливо помнила июльское солнце, ослепительно-яркое на выложенном зеленой плиткой полу. К ней подошел мужчина в белом халате, обратившийся с леденящей душу строгостью:

– А, мисс Сакс, вот вы где.

– Здравствуйте, доктор.

– Я только что встретился с лечащим врачом Линкольна Райма.

– И?..

– Мне нужно кое о чем с вами поговорить.

Сакс почувствовала, как у нее бешено заколотилось сердце.

– Похоже, у вас плохие известия, доктор.

– Почему бы нам не присесть вон в том углу? – предложил врач тоном, больше подходящим распорядителю погребальной службы, чем доктору.

– Можно поговорить и здесь, – твердо сказала Сакс. – Выкладывайте мне все. Начистоту.

Ее вывел из размышлений налетевший порыв ветра, и она снова посмотрела на длинный пирс, к которому причалит «Дракон Фучжоу».

Плохие известия…

Выкладывайте мне все. Начистоту…

Сакс переключила свою рацию на рабочую частоту береговой охраны не столько для того, чтобы узнать последние новости о «Драконе», сколько чтобы отвлечь мысли от той залитой ярким светом приемной.

– Далеко до земли? – спросил Призрак двоих членов экипажа, остававшихся на мостике.

– Где-то с милю, быть может, меньше. – Щуплый моряк у штурвала быстро оглянулся на Призрака. – Мы повернем у самого мелководья и попытаемся подойти к причалу.

Призрак устремил взор вперед. Когда корабль поднимался на гребень волны, он с трудом видел впереди светло-серую полоску земли.

– Держи курс прямо на берег, – приказал Призрак. – Я сейчас вернусь.

Собравшись с духом, он вышел из рубки. Ему в лицо ветер хлестнул струи дождя. Призрак прошел к палубе с контейнерами, а затем спустился вниз. Подойдя к металлической двери в трюм, он открыл ее. Шагнул внутрь и посмотрел на «поросят». Те повернули к нему лица, полные страха и отчаяния.