– Лжец! – заорал он изо всех сил. – С тех пор, как Шарп взял свое, никаких сокровищ больше не существует.

– Так ты назвал меня лжецом, Ларри?

– Да! Ты врешь насчет золота, а сам скрываешь правду от команды. Разве ты не встречался с испанским агентом на архипелаге? Разве ты не избил о’Брайена, чтобы заткнуть ему рот? Ты предатель, Баррет. Все говорят, что ты продался испанцам.

Кое-кому даже показалось, что среди тропической жары потянуло холодком.

– Ты назвал меня лжецом и предателем, что ж, ты знаешь, каков наш закон джентльменов удачи. Я вызываю тебя на бой, еще до заката солнца ты приведешь своего секунданта, я – своего. Сразимся насмерть, никакой пощады, уйдет только один. Только не на корабле – сначала высадимся на берег. Это ведь именно то, чего ты хотел, а, Лоренс Нортон?

Нортон уже понял, что угодил в ловушку, но привычка стыдиться внешних проявлений страха брала свое. Он исподлобья посмотрел на капитана, прикидывая, а не скрывает ли хитрец Баррет кое-какого подвоха.

– Я согласен. Не хочу ждать, спускайте шлюпку. И пусть Кормик будет моим секундантом.

– Кок будет моим. Черный секундант как раз то, что нужно для дуэли с таким олухом, как ты, Лоренс.

Здоровяк Смок пригнулся, чтобы скрыться за чужими спинами, и затрясся от хохота.

Через полчаса пираты высадились на небольшом безымянном островке южнее Скаллшорз. На песке пляжа освободили круг. Когда противники взялись за абордажные сабли, немедленно оказалось, что клинок Баррета на два дюйма длиннее.

– Пустяки, – хмыкнул Нортон. – Я и так убью тебя, подлец Питер, ты слишком долго сидел у нас на шеях… Не правда ли, ребята?

Ответом было угрюмое молчание.

– Ну что ж, я понял, вы горазды только кричать из-за спины друг у друга. Но как доходит до настоящего дела, все, кроме меня, умудряются проглотить язык. Тебе ведь это нравится, а, злодей Питер? Или тебе больше по вкусу другое твое прозвище – черт с «Синего цветка»?

Капитан молчал. Он по-волчьи кружил на песчаной площадке, поджидая удобного момента для удара. Нортон рубанул без затей, Баррет отбил выпад и попытался достать бок противника. Некоторое время слышался только металлический звон оружия и тяжелое дыхание дерущихся.

Потом правый рукав Баррета слегка окрасился кровью.

– Ну все, теперь тебе конец, – заявил довольный Нортон.

– Посмотрим.

– Тебе уже ничто не поможет.

– Такие, как ты, всегда проигрывают, Лоренс.

Нортон сделал выпад, лезвие сабли прошло у самой головы Баррета.

Команда возбужденно загудела.

– Как ты думаешь, Смок, Лоренс в этот раз сумеет завалить капитана?

– Не знаю, Джо, не знаю, – неуверенно ответил пират. – Может, и завалит, только выиграем ли мы от таких перемен?

– Это ты о чем?

– Да все о том же. Капитан Баррет сущий черт, когда он не в настроении, но он хотя бы знает толк в судовождении. Чего о дураке Нортоне не скажешь.

– Тогда почему бы нам не вмешаться как-нибудь?

– Стой на месте, нельзя мешать дуэли. Как я посмотрю, ты не уважаешь наши свободные законы.

Ход дел на песчаной площадке странным образом переменился. Не задетый клинком Нортон почему-то тяжело дышал – то ли от жары, то ли от усталости.

– Ты чувствуешь, Ларри? – спросил его Баррет.

– Что за черт! Не смей заговаривать мне зубы – я не чувствую ничего.

– У тебя тяжелеют руки. Знаешь почему? Ты устал. Ты чертовски устал, бедняга, – тебе голову напекло.

Нортон на короткий миг прекратил размахивать саблей, потом ударил с силой отчаяния, но движения его выглядели менее уверенными, чем раньше.

– Ничего, ты ранен, а я цел. Я тебя сделаю.