Посещения библиотеки наводили на меня тоску. Я быстро пресытился чтением и вскоре просто хватал первый попавшийся под руку том, желательно потолще, и шел по залу, высматривая девиц. Всегда находились одна или две симпатичные, молодые. Я садился за три-четыре стула от нее и прикидывался, будто читаю, стараясь выглядеть настоящим интеллектуалом. Я надеялся, что какая-нибудь да клюнет на меня. Я знал, что безобразен, но думал, что если буду выглядеть достаточно интеллигентным, то и у меня появится шанс. Но, увы, это никогда не срабатывало. Девицы сосредоточенно строчили в блокнотах, потом вставали и уходили, тогда как я наблюдал за мерными и магическими движениями их тел под чистенькими платьями. Интересно, что бы Максим Горький предпринял в таких обстоятельствах?

Дома разыгрывался один и тот же сценарий. Вопросы не задавались, пока мы не усаживались за ужин.

– Ты нашел работу? – спрашивал отец, отведав первое блюдо.

– Нет.

– А пытался?

– Много раз. В некоторые места заходил по два-три раза.

– Не верю.

Но это было правдой. Как было правдой и то, что многие компании давали объявления в газеты, но свободных рабочих мест не имели. Так они поддерживали на плаву свои отделы кадров. А еще убивали время и надежды многих отчаявшихся людей.

– Ничего, ты найдешь работу завтра, Генри, – заканчивала разговор мать…

Гитлер разворачивал военные действия в Европе, создавая рабочие места для своих безработных. Я искал работу все лето, но так и не нашел. Джимми Хэтчер получил место на авиационном заводе. В тот день я был вместе с ним, и мы одной ручкой заполнили анкеты. Мы заполнили их идентично, кроме одной графы – место рождения. Я поставил – Германия, Джимми – Рединг, Пенсильвания.

– Джимми получил работу на авиационном заводе, – выговаривала мне мать, – а ведь он заканчивал ту же самую школу, что и ты, и лет ему столько же. Почему же тебе отказали?

– Зачем им человек, у которого на лице написано, что он не любит работать, – вмешался отец. – Все, на что он способен, это просиживать в спальне свою чугунную задницу и слушать симфонии по радио!

– Ну, мальчик любит музыку. Это уже что-то.

– Но что он может с этим «что-то» сделать? Это БЕСПОЛЕЗНО!

– Ну а что тут можно сделать? – не выдержал я.

– Ты должен пойти на радиостанцию и сказать, что обожаешь такого рода музыку и можешь работать радиоведущим.

– О боже, если бы было все так просто!

– А откуда ты знаешь? Ты что, пробовал?

– Да я знаю, что это невозможно.

Отец потянул в рот большой кусок свиной отбивной. Сальный край торчал между губ, пока он пытался прожевать мясо. Казалось, что у него три губы. Когда с отбивной было покончено, отец обратился к матери:

– Вот видишь, твой мальчик просто не хочет работать.

Мать посмотрела на меня и задала свой постоянный вопрос:

– Генри, ты почему не ешь?

В конце концов было решено, что я должен пойти в городской колледж. Тем более что обучение было бесплатным, а подержанные учебники можно было приобрести в букинистическом магазине. Отец стыдился, что я безработный, а моя учеба в колледже придавала бы ему респектабельности. Эли Ла Кросс (Плешивый) уже проучился там семестр, он-то меня и проконсультировал.

– На каком факультете меньше всего мозгоебки? – спросил я.

– На журналистике. Они там ничего не делают.

– Отлично. Буду журналистом.

Я пробежал расписание занятий.

– А что это за координационный день?

– Ой, это чушь несусветная. Можешь пропустить.

– Спасибо, что предупредил. Давай тогда заглянем в тот бар, что напротив колледжа и примем по паре пива.