Но все же ко мне пришли моя бабушка и моя мать, и я решил: пусть делают, что хотят.

Распятие совершало путь святого знамения над моей спиной, усеянной фурункулами.

– Господи, – молилась моя бабушка, – изгони дьявола из тела этого бедного мальчика! Взгляни на эти язвы! Они удручают меня. Господи! Посмотри на них! Ведь это дьявол вселился в тело моего мальчика, Господи! Изгони дьявола из его тела, молю тебя, Всевышний!

– Изгони дьявола из его тела, Всевышний! – подхватила мать.

«Да мне просто нужен хороший доктор, – думал я. – Что творят эти женщины? Почему они не оставят меня в покое?»

– Господь, – снова взмолилась старуха, – почему Ты позволяешь дьяволу пребывать в этом детском теле? Разве Ты не видишь, как он веселится в нем? Узри эти язвы! О, Всемогущий, меня просто тошнит при одном взгляде на них! Они красные, огромные и переполненные!

– Изгони дьявола из тела моего мальчика! – закричала мать.

– Мой Господь, спаси нас от дьявола! – завопила бабушка, приложила распятие к моей спине и надавила.

Брызнула кровь; я всегда чувствовал, когда открывалось кровотечение – сначала тепло, а затем вдруг сразу холодно. Я перевернулся и сел на кровати.

– Что за херней вы занимаетесь?

– Я делаю дырку, чтобы Бог через нее вышвырнул из тебя дьявола! – ответила бабушка.

– Ну, вот что, – сказал я. – Я хочу, чтобы вы обе убирались отсюда, и поживее! Вам понятно?

– Да он как был, так и остался чокнутым! – изумилась бабушка.

– УБИРАЙТЕСЬ К ЧЕРТОВОЙ МАТЕРИ! – заорал я.

Они ушли, шокированные и огорченные, закрыв за собой дверь.

Я пошел в ванную, соорудил тампон из туалетной бумаги и попытался остановить кровотечение. Тампон быстро пропитался кровью. Я сделал новый и снова приложил. Затем взял йод и попытался смазать рану, но это было нелегко. Я изрисовал всю спину, но до язвы так и не дотянулся. Разве может быть заражение спины? Кто-нибудь слышал о таком случае? Я плюнул на это дело. Или выживу, или умру. Со спиной, как и с жопой, нельзя рассчитывать на ампутацию.

Я вернулся в комнату, забрался на кровать и натянул покрывало по горло. Глядя в потолок, я повел про себя беседу.

Ну хорошо, Бог, говорят, что Ты действительно существуешь где-то там на небесах. Ты поставил меня в эти невыносимые обстоятельства. Ты хочешь испытать меня. А не испытать ли мне Тебя? Что, если я скажу, что Тебя нет? Ты послал мне испытание крайней сложности с моими родителями и в придачу еще эти прыщи. Я думаю, что пройду Твое испытание. Я круче Тебя. И если Ты спустишься ко мне сюда прямо сейчас, я плюну Тебе в лицо, если оно у Тебя есть. Кстати, Ты срешь? Священник никогда не отвечал на этот вопрос. Он твердил нам, чтобы мы не сомневались. Не сомневались в чем? Я думаю, что Ты слишком много взваливал на меня, и теперь я прошу Тебя спуститься ко мне сюда, чтобы я мог испытать Тебя!

Я замер – ничего. Я ждал Бога. Ждал, ждал и, судя по всему, уснул.

Раньше мне было больно спать на спине, но когда я проснулся, то оказалось, что я лежу на спине, и это меня удивило. Ноги были согнуты в коленях и возвышались передо мной, как гора. Я посмотрел на эту гору и увидел два глаза, уставившихся на меня. Только глаза эти были темные, хмурые и пустые… Они смотрели на меня из-под капюшона, черного капюшона с остроконечной макушкой, как у куклуксклановца. Глаза продолжали таращиться на меня – темные и пустые, и я ничего не мог с этим поделать. Они повергли меня в ужас. Я думал – это Бог, но невозможно было себе представить, что у Бога такой взгляд.

Я не смог его пересмотреть. Я даже шевельнуться был не в состоянии. А глаза все смотрели на меня поверх горы из моих ног, укутанных покрывалом. Я хотел убежать. Я жаждал, чтобы эти глаза исчезли: могущественные, зловещие и грозные.