Ладно, если повезет, завтра сам узнаю.

Как честный и порядочный парень, подглядывать я не стал. Запрыгнул на подоконник и терпеливо смотрел в окно, пока она переодевалась, умывалась и шастала по кухне, то за водой, то за чем-то шуршащим. Посмотреть, что там, очень хотелось, но вдруг кудряха неодета? Нет, я не такой.

Ну вот, ходьба закончилась, Аня угомонилась, и из комнаты послышалось, как пружинки матраса чуть прогибаются. Выждав еще немного, так, чтобы уставшая за день девица точно уснула, я пошел проверить то, что почему-то беспокоило меня больше всего.

Одежда хранила не так много ароматов. С трудом можно было различить едва уловимый аромат весеннего вечера, свежего и прекрасного, но его, как и другие запахи, перебивал резкий душок освежителя, который вешают в машине, чтобы полностью заглушить себе нюх.

Может, сама Аня расскажет больше?

Мягко ступая, чтобы не разбудить, я запрыгнул на постель. Руки уже впитали запах мыла, а лицо – умывалки.

Поколебавшись, наклонился к губам. Только зубная паста, но пей она алкоголь даже в малых количествах, я бы почувствовал.

Кудряшки раскинулись по всей подушке и далеко идти, чтобы проверить совершенно ненужную информацию, не пришлось.

Волос никто не касался. Не знаю почему, но это обрадовало.

Ладно, не так уж «недоразумение» плоха.

Задумавшись, я уселся возле ее головы.

А вроде ничего. Даже симпатичная, особенно когда вот так довольно улыбается. Хороший сон, наверно. Может, меня видит?

Удовлетворенно мурлыкнув, я осторожно перебрался ей под бок. Растянулся… и на шерстку тут же опустилась рука, бережно погладив.

– Доброй ночи, зверюга.

Притворщица!

Я замер, не понимая, что делать: возмущенно уйти или остаться, наслаждаясь невесомыми поглаживаниями и почесываниями.

Кошачья сущность победила. Очень уж приятно оказалось прижиматься к теплому боку и чувствовать исходящую нежность.

Но мурчать я не буду. Не буду! Ладно… Аня все равно не узнает, спит, наверняка…

12. Глава 12

Пронзительная трель прозвучала, кажется, прямо над ухом, и надо мной взмыло испуганно орущее облако, приземлившееся на мой живот.

– Кхе, – выдохнула я остатки воздуха, чувствуя себя игрушкой, из которой при сдавливании лезут глаза.

Кошак, а летающим облаком оказался именно он, отскочил от меня, как от прокаженной, и, нервно поглядывая, принялся вылизываться, пока я приходила в себя.

– Зверюга, я тебе не батут! – проинформировала для порядка, но, думаю, он и так знал, кто я.

«Человек – дай пожрать», «человек — открой дверь», «человек — убери за мной». Иллюзий я не строила.

Опять раздалась адская трель, и до меня дошло, где я ее слышала. Это же квартирный звонок. Если пришедшие убеждать меня поменять веру или пожертвовать во имя кого бы то ни было, то я им кота подарю. От души! Пусть по ним скачет. Пускай страдают и думают, где успели так нагрешить, и за что им это.

Ладно. Трель была не адской, а вполне обычной – птичьей. Но утро субботы, же!

Откинув одеяло, я под пристальным взглядом прекратившего вылизываться кота, доползла до двери.

– Не-е-ет… – простонала, упираясь в нее лбом.

Снизу озадаченно мявкнули.

– Давай ты отвлечешь их, а я через балкон сбегу? – шепотом, который, впрочем, не скрывал надежду, предложила кошаку.

Прятаться он не стал. А зря.

Натягивая на лицо радостный оскал, я потянулась к замку.

– А-а-аня, а мы тебя слысали!

– А-а-аня, а с кем ты говолила? – хором раздалось, стоило открыть дверь.

– Приветики, – проигнорировала я вопрос и присела, чтобы обнять племяшек. Те кинулись вперед, забывая обо всем, а вот взгляд брата дал понять, что тема не закрыта.