- Славка…

- Ась? – сын вернулся к прерванному занятию и увлеченно грыз крупными белыми зубами сушеного кальмара.

- А что все ж таки со свадьбой-то было, а?

Ярослав вздохнул. И снова отложил так и недогрызенного кальмара. Почесал коротко стриженый затылок. И неожиданно перевел тему.

- Пап, а ты маму любишь?

- А как иначе-то? – Огарёв-старший едва пивом не поперхнулся.

- А как вы познакомились?

- Как-как… - мечтательно вздохнул Михаил Константинович. То, что сын ушел от ответа на вопрос, его странным образом нисколько не задело. – В студенческой компании познакомились. Я влюбился намертво, от красоты ее задыхался, двух слов связать не мог. Да и что я ей мог сказать, с политеха-то? В голове один термех да сопромат. Не поверишь –  полгода страдал молча. А потом не выдержал. Как в той песне – галстук новый купил и пошел  объясняться. Стихи выучил про любовь, три штуки аж. Она же с филологического, стихи должна любить  – я так рассуждал. А у самого сердце в пятках, язык к нёбу прилип. Ну, кое-как одно прочел, половину слов позабывал, запинался. Молчит Татка моя. Голову рукой подперла и молчит. Миша, - говорит потом, - ты сколько стихов выучил? Три, - говорю я. А она…

- Что – она? – поторопил отца Ярослав.

- А она говорит – нет, три я не выдержу. И поцеловала.

- А дальше?!

- А дальше ты маленький еще, чтобы тебе рассказывать,  - усмехнулся отец. – Ну так и что там со свадьбой?

- А мне, бать… - Ярослав стал медленно распускать кальмара на полоски. – Мне стихов никому учить не хочется. Не любил я ее. Совсем. Как морок какой-то, сам не пойму, как я дал себя во все втянуть. Мама со своим нытьем про внуков, да и Виолетта вроде ничего так, симпатичная, в постели…. Ну… гхм… стихи тоже любит. И черт его знает как…. – Ярослав развел руки. -  А потом, знаешь, как пелена с глаз пала. Стою, как идиот, какие-то коленца выделываю, мать ее меня потными руками за шею обнимает, кто-то сверху какие-то ленты привязывает, будь я лошадь свадебная. И все. Перемкнуло что-то, я в лифт и…

- А куда делся-то потом? – проявил инженерное любопытство Огарев-старший.

- Не поверишь,  - хохотнул Ярослав. – Мир не без добрых людей. Соседи приютили.

- Н-да-а-а, – многозначительно произнес Михаил Константинович. Может быть, это неправильно – особенно в свете негодования супруги - но сына он понял. И упрекать его не мог при всем желании. А вместо этого вдруг усмехнулся. – Может и хорошо, что не женился. Сватья моя несостоявшаяся свои напором даже меня пугала.

Ярослав передёрнул плечами.

- Ой, не напоминай! Они до сих пор не могут успокоиться.

- Чего?!

- Да названивают обе, и Виолетта, и мамаша ее – «Ярослав, что случилось, Ярослав, давай поговорим и все обсудим».

- Помощь нужна? – обеспокоенно спросил Огарёв-старший. О том, что он должен был занять совсем иную позицию по данному вопросу, он благополучно забыл.

- Справлюсь,  - беспечно отмахнулся Огарёв-младший. – Ты давай-ка лучше закусывай, язвенник.

Отец стал закусывать, а Ярослав  отправился  на балкон – покурить.  Там его настигло сообщение от матери.

Мама: Ярослав, отец с тобой?

Сын: Так точно.

Мама: Выпиваете?

Сын: И откуда ты все знаешь?

Мама: У меня чуйка! Ты помнишь, что ему нельзя?

Сын: Помню. Я слежу. Два бокала пива и спать положу.

 Мама: У себя?!

Сын: Ага. Ты сегодня свободная женщина. Пригласи подружек, устройте шабаш.

Мама:  Ярослав…

 Сын: Да, мамуль?

Мама:  За желудок отца отвечаешь головой!

Сын: Отвечаю.

Отца Ярослав уложил спать на своей кровати, сам устроился на диване. Не мог отчего-то  заснуть долго. Неудобно. Непривычно. Думал.  Он сказал отцу, что сам справится. Но пока в этой идиотской пост-свадебной нелепице он вяз.