Еще через час я, сделав лицо понаглее, вышагивала мимо замершей секретарши в кабинет моего фиктивного мужа. Женщина лет пятидесяти, ухоженная и уверенная в себе на все сто, чем-то напоминала мне Маргарет Тэтчер с фотографии из учебника истории. Она не хотела меня пропускать, даже когда я заявила, что жена Юрика. И, видимо, такое фамильярное обращение к шефу задело ее сильнее, чем тот факт, что ни о какой жене она не знает. Сдалась эта верная служительница только после звонка начальству и Юриного приказа меня пропустить. Но ее взгляд в спину не сулил мне ничего хорошего.

— Не рассчитывал увидеть тебя так скоро, — спокойный взгляд, лицо, не выражающее ровным счетом ничего. Вот, блин, экземпляр мне в мужья попался. Слава богу, что в фиктивные мужья.

Юра сидел за столом такой важный и деловой, что даже не поднялся при моем появлении.

— Да я тоже надеялась увидеть тебя через год, но из-за репортеров, которые как-то разнюхали про мое место работы, мне пришлось уволиться. — Я села в кожаное кресло возле огромного стеклянного стола, за которым восседал Юра. — А ты обещал, что моя жизнь особо не изменится после свадьбы.

Я уже сильно пожалела о том, что пришла к нему за помощью — сама бы как-нибудь справилась — и о том, что села в кресло: хоть в кабинете было и прохладно, но кожа голых ног неприятно прилипла к сидению. Я уже предвкушала, как с громким «чпок» буду вставать и какие красные следы останутся на бедрах.

— Хм, — Юра замолчал, что-то прикидывая, я тем временем передвинулась на краешек кресла, пока окончательно не прилипла, и принялась рассматривать кабинет Биг босса.

Все стильно, стерильно и безлико. Никаких опознавательных предметов: книг, картин, даже статусного пресс-папье. Только ноутбук, телефон, или как он правильно называется — селектор, с краю стола и одинокий карандаш с логотипом холдинга.

— Интересно, — Юра повернулся к ноутбуку и быстро застучал по клавишам. — А что, тут вот неплохо получились, и здесь ничего, — это он, видимо, добрался до фотографий.

Я подскочила с кресла, «чпок» был не очень громким, но звучным. Юра перевел на меня взгляд и приподнял вопросительно бровь, я покраснела и поспешила оправдаться:

— Ноги к креслу прилипли.

Мужчина как-то странно на меня глянул, потом хрюкнул и заржет, как конь, ей-богу. Если бы могла, покраснела бы сильнее. А так стою с краю, красная, Юра сидит за столом и гогочет в голосину, и тут в кабинет без стука входит младший братец.

— Веселитесь, а меня не позвали?

Юрий, все еще посмеиваясь, кивнул Кириллу на кресло, где я только что сидела, и со смешком заметил:

— Только не прилипни попой.

— Что? — не понял Кирилл. — Варя, ты его по голове огрела, что ли? Так его нельзя, у него два сотряса было. Ты его, если что, тапком бей, и не по голове, а по попе.

— Откуда два? Один был и несильный.

Мне надоело стоять неприкаянной тенью, и я присела прямо на стол. Знаю, что неприлично, мама нас с братом всегда за это гоняла. Но вот сейчас мне все равно. Пусть что хотят, то обо мне и думают.

Юра покосился на мою задравшуюся юбку, но помолчал. Не так уж она и задралась, ведь на работе был своего рода дресс-код: юбка не короче колена. Кирилл присвистнул, Юра тут же скомандовал:

— Не свисти, денег не будет.

Но меня со стола сгонять не стал.

— Кстати, а почему в интернете пишут, что Кирилл — владелец холдинга, а ты так, брат? — Я покрутила в воздухе кистью и наморщила нос, показывая степень пренебрежения.

— Так надо, — отрезал Юра, снова уставившись в экран.

Кирилл подскочил и, обогнув стол с противоположной от меня стороны, тоже уставился в экран.