Во-первых, зарплата существенно повысится. А во-вторых – и это главное – мне очень хочется делать что-то реальное. Быть разработчиком, а не девушкой на подхвате. Программирование – это и наука, и искусство, и тонкое ремесло. Творчество, основанное на математическом расчете. Простор для воображения! Полет креатива!

Программисты – волшебники и созидатели. Они вылепляют из сырого кода нечто прекрасное. Как маги, создают заклинания из цифр и символов, чтобы оживлять вещи!

Когда я думаю об этом, меня переполняет энтузиазм. Да, я восторженный романтик.

В кабинет начальницы вхожу бодрой и веселой, а вчерашние события, наконец-то отступают на второй план.

– Доброе утро! – звонко говорю, ловко придерживая дверь локтем – в руках у меня поднос с чашкой сладкого чая с молоком, как тетя Настя любит.

И чуть не роняю поднос, когда вижу трагическую картину.

Тетя Настя сидит за столом, подперев голову рукой. Лицо у нее покраснело, глаза опухли, щеки блестят от слез. Седой пучок волос растрепался. Возле нее гора смятых бумажных салфеток.

Артем, старший программист, сосредоточенно капает в стакан валерьянку. Тестерша Милана сидит на корточках возле кресла начальницы и сочувственно гладит ее по руке – утешает. Племянница Яна, ведущий специалист, меряет комнату широкими шагами, потрясает кулаком и гневно говорит:

– Позор! Безобразие! Они сильно об этом пожалеют!

– Что случилось?! – восклицаю я и ставлю поднос на стол. – Анастасия Витальевна, почему вы плачете?

– Тетю увольняют, – гневно бросает Яна, остановившись на миг.

– Не увольняют, а снимают с поста руководителя с переводом на другую должность, – поправляет зануда Артем.

Что? Что?!

Слова бьют меня наотмашь. Но я не сразу понимаю, что они значат. Организм соображает быстрее. Кровь приливает к щекам, сердце бухает.

– Подождите… Как так?

– А вот так! – Яна обращает ко мне пылающее гневом лицо. – Вчера вечером пришло письмо из Москвы. Ночью был телефонный разговор.

Анастасия мотает головой и прижимает руку к сердцу. Она очень чувствительная для начальницы.

Но я не могу позволить себе впасть в истерику. Улаживать рабочие кризисы и успокаивать тетю Настю – моя главная задача.

– Так. Без паники, – внушительно говорю всем сразу – и себе. – Артем, убери валерьянку. Анастасию Витальевну от нее тошнит. Сейчас сделаю вам травяного чая с мятой. Милана, будь добра, дай новую пачку салфеток. Она в верхнем ящике. Откроем окно, тут душно.

Я передвигаюсь по кабинету, умело обеспечиваю комфорт.

– Спасибо, Ирочка, – всхлипывает Анастасия. – Что бы я без тебя делала... Теперь ты будешь при новом начальстве. Или не будешь – он, поди, свою помощницу привезет. А тебя помелом да за порог, как и меня.

Сажусь рядом, ободряюще сжимаю ее руку.

– Пожалуйста, расскажите подробно, что случилось.

Анастасия, тяжко вздыхая и трубно сморкаясь в салфетку, рассказывает. Яна время от времени дополняет звенящим от злости голосом. Постепенно картина вырисовывается.

Московское начальство – исполнительный директор в частности, – заметил, что наш провинциальный филиал, по его словам, «успехов не показывает и тормозит весь бизнес». Владельцы компании, братья Безносовы, сделали ему втык и велели все исправить. Исполнительный не придумал ничего лучшего, как сменить руководителя филиала. Недолго думая, высокое начальство провело кадровые перемены. Анастасию разжаловали, а на ее место присылают эффективного менеджера из столицы.

– Да понятно все – им надо своего протеже на теплое место пристроить! – вставляет Яна и ожесточенно бьет кулаком по столу. – Этот мажор наверняка чей-то сыночек. Набедокурил у себя в столице – проворовался или под статью попал, – вот его к нам и сослали. На готовенькое. У нас все налажено, ему напрягаться не придется, сядет в кресло и будет пожинать плоды чужих трудов.