Кажется, Ламила смутилась. Может, просить о таком неприлично?

— Ну вот же она, — она ткнула пальцем вверх. — Прямо над головой. Разве вы не видите?

— Видимо, нет, — пожала плечами. Кроме потолка у нее над головой больше ничего не было.

— Надо же, — задумчиво протянула служанка, задирая голову. — Совсем-совсем не видите?

— Нет. Это, наверное, потому что я из другого мира, — выдвинула предложение, продолжая сверлить глазами пространство у Ламилы над головой. — Ну и какая именно, эта мария?

Если отсеять кучу ненужных слов и описаний, которые посыпались из болтушки, как из рога изобилия, то, по сути, мария была чем-то вроде ауры, которая витала в виде небольшой тучки над головой. В ней отражался магический потенциал, и чем он был больше, тем больше и ярче была эта тучка. Иногда в марии проявлялись эмоции и настроение. У Ламилы, например, появлялись лиловые пятнышки, когда она грустила или злилась. Полезная, в общем, штука, эта мария. Например, родился ребенок, и сразу ясно, что из него вырастет. А после смерти мария исчезала, поэтому Ламила так испугалась, приняв меня за живой труп.

— А вот мария досточтимой Даминии тор Лумерон, невесты Третьего Правителя, поистине прекрасна, — продолжала болтать служанка. — Словно вспышка огня — ярко-красная с багряными и оранжевыми переливами. Жалко, вы не увидите.

Постойте-ка.

— Ты сказала «невесты»? — у повелителя, оказывается, есть невеста? Так-так-так. А с этого места можно поподробней?

— Ага. И если между нами, — Ламила заговорщицки понизила голос, — то она самая достойная из претенденток на роль жены.

— И сколько этих претенденток? — чем дальше, тем интереснее.

— Сейчас три осталось. Раньше было восемнадцать.

И прям все невесты?

— А куда пятнадцать делось?

Перебили они, что ли, друг друга?

— Выдали замуж за приближенных Третьего Правителя.

Надо же, как великодушно. Прямо с барского плеча.

— А сколько ж тогда у повелителя жен?

— Ну что вы такое говорите?! — возмутилась служанка, словно я посмела осквернить святая святых. — Жена должна быть одна. Самая достойная!

А любовниц, в таком случае, сколько? Интересно, эти невесты знают о моем появлении? Жить в змеиной яме что-то совсем не хочется.

Эх. Был бы повелитель попроще и с одной невестой, как было бы замечательно. Устроила бы маленькую диверсию, и он, уставший от ревности и женских склок, отправил бы меня домой. А тут прям целый курятник, на который ему, скорее всего, плевать.

— А какая мария у повелителя? — мне вдруг стало любопытно.

— О! Она необыкновенная! Настолько ослепительно-яркая, что даже смотреть прямо на нее невозможно!

Неудивительно, что его лицо показалось мне угрюмым. Всю жизнь ходить с фонариком над головой. Интересно, ему в макушку не печет? Спать ночью не мешает?

— А у Эстура Великолепного какая?

— Эм… ну… он сам и есть мария погибшего когда-то сильнейшего воина и мага. Говорят он был проклят самой Небесной Царицей и его мария не обрела вечный покой, а попала в плен медальона.

• — Тот, который повелитель носит на шее?

• — Ага!

— Но Эстур не выглядит, как тучка, — удивилась я. Странно, что я вообще его вижу.

— Тучка? Ах, Госпожа Издрумира, вы хоть при нем так не выражайтесь. Он больше похож на таинственный туман мистического темно-серого цвета, в центре которого полыхает серебряный огонь…

— Постой. Как ты меня назвала? Издрумира? — перебила я.

— Госпожа из другого мира… я позволила себе смелость сократить… немного… — испуганно замямлила служанка. — Простите! Простите, пожалуйста! Позвольте саму себя наказать!

— Стой! Не нужно. Просто называй меня Галя, без всяких «госпожей» и «издрумир».