– Отлично, значит, мне не надо представляться, – жизнерадостно объявил Хенрик. – Начнём сразу с дела.

Он сделал шаг к столу и одновременно извлёк из ниоткуда бумажный пакет с нарисованной веточкой липомелы, украшенный красным бантом. И почему я не подумала, что надо купить дье Громстону что-нибудь приятное?

– Это вам к Йолю, – продолжил псевдожених, вручая пакет. – Улле много раз говорила, что вы большой ценитель можжевеловой настойки.

Дье Громстон растрогался, а я подозрительно глянула на Хенрика. Ничего я ему не говорила, сама не знала, что наш счетовод – любитель крепкого напитка. И вообще! Откуда он всё это берёт?

– Я никак не думал, что вы вот так запросто зайдёте в мою контору, – дье Громстон быстро достал из ящика своего стола пару маленьких рюмок и протёр их бумажной салфеткой, – иначе бы подготовился. Дье Бьёрнстон, выпьем за встречу и вашу невесту.

– Он за рулём, – вмешалась я, понимая, что нужно брать беседу в свои руки. – Мы вообще-то хотели задать вам пару вопросов и…

– Улле, – медовым тоном сказал маг, – маленькая рюмочка в такую погоду не повредит.

Подмигнул, чокнулся со счетоводом и опрокинул настойку в точности как дядя Дьюри – одним махом.

Дье Громстон тоже выпил, но в два глотка, и даже крякнул после что-то вроде «добрая настоечка». Хорошо, что мне попробовать не предложил. А Хенрик… он же мне никто. Пусть пьёт, не буду даже внимания обращать, но в снегомобиль с ним не сяду.

– Эх, закусить нечем. Так что за вопросы, диса Лейсдоттир?

– Вы, наверное, знаете, что Улле должна была выйти замуж за внука дье Густавсона, – маг не дал мне и слова сказать.

– Слышал краем уха, – серьёзно кивнул дье Громстон. – Но теперь-то она выходит за вас, верно?

– Если он будет так пить, – буркнула я чуть не против воли, – ни за что не выйду.

– Улле беспокоится, у меня была парочка эпизодов с выпивкой, за которые теперь стыдно, – с серьёзным видом признался Хенрик.

– Это бывает со всяким настоящим мужчиной, – внезапно поддержал его наш счетовод. – Иной раз и я позволяю себе расслабиться. А слишком правильные парни должны настораживать девушек.

И тут я поймала волну.

– Вот именно, Андерс меня сразу насторожил! И теперь я стопроцентно уверена, что с ним что-то не так!

– Ни разу его не видел, – покачал головой дье Громстон, – а вот со старшим знаком. Уж такой правильный, что всем правильным правильный.

Перед глазами сразу встала благообразная внешность дье Густавсона. Он был крепок телом, но не толст, не высок, но и не низок, волосы цвета перца с солью расчёсывал на пробор, а лицо гладко брил. На носу старого торгового партнёра обычно красовались очки в золотой оправе, за которыми трудно было разобрать выражение глаз, голос он при мне никогда не повышал, хоть и не улыбался.

– Расскажите, – уважительным тоном попросил счетовода Хенрик.

Дье Громстон предложил мне свой стул, а сам принялся расхаживать по конторе и рассказывать. Оказалось, что когда-то давно Густавсоны фермерствовали в местах к югу от Сальбьорга, стригли своих овец и продавали шерсть, потом стали её прясть, переехали в город и…

– Всё-таки конкуренты, – негромко прокомментировал маг.

– В те времена все пытались прясть шерсть, – ответил счетовод, – так вот…

Он продолжил рассказ, а сам между делом будто случайно перевернул пару страниц в раскрытом журнале учёта, что лежал на столе прямо передо мной. Я мельком взглянула в него и… погрузилась с головой. На развороте была отмечена очередная поставка от Густавсонов, и я автоматически рассчитала стоимость килограмма пряжи. Цена по факту была точно такой, как розничная в нашей лавке! А ведь пряжу «Фрейдерин» с густавсоновской не сравнить!