Я посмотрела на Корина. Да уж, ему не позавидуешь. Выходит, он, если не хочет работать в шахте, должен лишиться не только своего замка, но и этого дома?

9. Глава 9

Корин

Мою ярость невозможно было измерить словами. Вся боль, печаль и бессилие, что я испытывал в последнее время, вся злость, что терзала меня сразу после пробуждения от стазиса, когда я узнал, что Виаррон переиграл меня, нахлынули разом.

Я готов был убивать — Виаррона. Вызвать его на поединок, как в старые добрые времена, когда драконы воевали друг с другом, и растерзать этого подлеца! Да как он посмел покуситься на святое — на память о моём брате?

— Корин, я вижу, что ты не в порядке, и понимаю твоё состояние. — Лёгкое прикосновение к плечу помогло вернуться в реальность. Мария смотрела так, словно действительно была способна разделить мои чувства. — Поговори со мной, — попросила она.

— Я обещал тебя защитить, — глухо произнёс я. — Но ситуация такова, что пока я не разберусь с Виарроном, с его ложью, мне придётся… отдать ему… всё, что у меня есть…

Я запнулся, осенённый очевидной мыслью. Если сделать так, что имущество не будет мне принадлежать, отдавать будет нечего! А это идея.

Я хотел признать Марию своей парой, но сейчас понятно, что делать этого пока нельзя. Даже не потому, что девушка к этому не готова. Я тем самым поставлю её под удар. Виаррон не должен получить ничего моего!

— Можешь объяснить, что происходит? — спросила Мария, присаживаясь за стол и указывая мне на место напротив. Я подчинился её жесту и тоже опустился на стул, усмехнувшись про себя тому, что мною командует женщина. А она спросила как ни в чём не бывало: — Так твой брат, выходит, жив?

— Сильно в этом сомневаюсь, — сказал я. Завернув на всякий случай шкатулку в сферу антимагии, ответил: — Тот, чью иллюзию мы видели рядом с Виарроном, — не Шадрон. Ты заметила, он не сказал ни единого слова, не поприветствовал меня? Хотя должен был знать, что происходит запись послания.

— Да, это было странно, — согласилась Мария. — Но если твоего брата больше нет, а ты являешься главой клана, то все прежние договорённости недействительны, я правильно поняла?

— Проблема в том, что мне нужно доказать, что Шадрон мёртв, — сказал я. — А для этого Виаррон может потребовать показать его тело. А брат погиб в алом пламени Красного дракона, и от него просто ничего не осталось!

— А разве не Виаррон должен предоставить доказательства, что Шадрон жив? — удивилась Мария. — Ведь это он от тебя чего-то хочет, а не ты.

— У него есть договор, подкреплённый магией моего клана, — сказал я. — И по договору все Бронзовые драконы обязаны или работать на Радужных, или откупаться имуществом.

— Извини, конечно, что я такое скажу, но твой брат был не в себе, когда давал такие обязательства? — спросила Мария.

— Это верно, он не соображал, что творил, — заметил я, глядя на Марию. — Его разум был затуманен тягой к паре.

Я даже мог понять Шадрона. Теперь мог. Глядя на ведьму, что сидела напротив меня, я как никогда осознавал, чего стоит не поддаться драконьим инстинктам. Да, мне хотелось как можно скорее сделать пару своей, но разум пока ещё не отказал мне. Анализируя ситуацию, я полагал, что в этом немалая заслуга Марии. Её рассудительность помогала мне держать себя в руках, а то, что девушка ещё не показала мне своего интереса, удерживало от активных действий лучше любого самоконтроля.

А как бы я вёл себя, реши Мария меня соблазнить? Как Риата — Шадрона? А в момент страсти начала нашёптывать, что делать, чтобы порадовать её? Мы, драконы, одни из самых сильных существ во всех мирах. Но наша сила уравновешивается главной слабостью — парой. Мы уязвимы перед теми, кого боги дают нам в качестве вторых половинок.