Российская военная операция на Украине перестала быть секретом – но и в новых условиях Москва не готова ни признать свою прямую вовлеченность в конфликт, ни четко определить свои перспективные цели. Ответ России на успехи украинской армии, вплотную подошедшей в середине августа к Донецку и Луганску был вполне предсказуем – о том, что Москва не может допустить военного разгрома своих марионеток, я говорил с апреля этого года. Однако новая степень участия России в конфликте со всей остротой ставит вопрос о том, что следует предпринять в этой ситуации Украине, Европейскому Союзу и остальному миру.

Происходящее сейчас в восточной Украине выходит за рамки традиционных конфликтов, которые имели место в Европе и на ее периферии в последние десятилетия. Никогда еще одна страна не аннексировала часть другой. Никогда прямое военное вмешательство не отрицалось столь беспардонно. Никогда не были так перемешаны этнические, идеологические и геополитические факторы, ведущие к эскалации конфликта.

Что может сделать Украина? K сожалению, немногое. Ее армия не способна противостоять российским регулярным войскам и хорошо вооруженным сепаратистам. Что может сделать Европа? Тоже немногое: санкции, которые могли бы быть чувствительны для «нормальной» экономики, не действуют в должной мере на Россию, где значительная часть населения получает доходы непосредственно или опосредованно от государства и потому реагирует не на экономический рост, а на величину зарплаты. Что могут сделать США, и, более широко, НАТО? Конечно, никто не будет воевать с ядерной державой, и, скорее всего, никто даже не предоставит Украине военную помощь. Поэтому приходится признать, что в прямом столкновении с Украиной российское руководство одержало победу, а Запад в прямом столкновении с изменившейся реальностью потерпел поражение.

Признать этот факт сегодня необходимо – не столько для того, чтобы сделать триумф В. Путина более впечатляющим, сколько для того, чтобы попытаться обратить поражение в победу (что может быть сделано только в случае отказа от продолжающегося самообмана). Нужно принять тот факт, что удержать в составе Украины не то что Крым, но и восточные области невозможно и начать действовать, глядя в глаза реальности военного разгрома.

Почему это так важно? Потому что «план Путина» применительно к Украине состоит не в том, чтобы уполовинить ее территорию – а скорее в том, чтобы сделать ее навечно дисфункциональной: навязать «федерализацию», создав по сути три разных режима (в Крыму, на Востоке и на остальной части страны); затруднить интеграцию в EC и НАТО; породить постоянную неопределенность из-за присутствия пророссийских сил на востоке страны. B Кремле сделали абсолютно правильную ставку: на Украине никто не сможет поставить вопрос о том, что есть что-то выше территориальной целостности страны – и поэтому, стремясь не допустить отторжения Донбасса, киевские власти в итоге поставят крест на самой украинской государственности. Боязнь ампутации – самая распространенная причина смерти от гангрены, и именно эту судьбу Москва предначертала современной Украине, которую она не считает государством.

Если украинская элита готова смириться с реальностью, ее действия должны быть иными.

Прежде всего Киеву следует назвать действия России агрессией, объявить себя жертвой этой агрессии, разорвать с Москвой дипломатические отношения и внести поправки в ст. 133 Конституции Украины, определяющую число и состав ее субъектов, а также признать ст. 134–139 утратившими силу. Вместо этого необходимо объявить Донецкую и Луганскую области временно отторгнутыми территориями и внести в Конституцию статью, подобную ст. 23 Конституции ФРГ от 1949 года, допускавшую инкорпорирование ГДР в состав Германии в любой момент времени в будущем. Затем нужно установить границу между Украиной и новообразованными «народными республиками», временно запретив въезд граждан из этих регионов на Украину, прекратить взимание там налогов и выплату пенсий, пособий и дотаций, эвакуировать те подразделения вооруженных сил и силовых структур, которые сохраняют верность Киеву, прекратить полномочия народных депутатов Украины от отделившихся регионов.