– К чему ты клонишь? – прищурился Вишневецкий. – И вообще, садитесь давайте… Чай, кофе, спиртные напитки? У меня есть хороший каледонский виски, м?

– Ага, – сказал Бабай. – С такими разговорчиками виски – самое оно. Хотя вообще-то я почти непьющий. Но на два пальца – можно… Моих пальца!

Графин с янтарной жидкостью взлетел с дальнего столика, следом за ним утиным клином следовали низкие, толстые, угловатые стаканы. Лед стайкой выплыл из мини-бара, встроенного в стену, и все это великолепие принялось булькать, звенеть и переливаться в лучах света, которые исходили из магических ламп под потолком.

– Вот! – удовлетворенно покивал старик, когда квадратные бокалы оказались в наших руках. – Выпьем – и продолжим разговор.

Виски был хорош, но я его едва пригубил – напиваться не было никакого желания. И осторожно проговорил:

– Николай Христофор Радзивилл Черный вселился в тело Кшиштофа Радзивилла, так?

– Так, – кивнул Вишневецкий.

– То есть фактически он – попаданец из прошлого… – продолжил я.

Мы с Бабаем переглянулись. Иеремия Михайлович этого, кажется, не заметил. Или не подал виду.

– Так и есть, – сказал збаражский князь. – Натуральный попаданец из шестнадцатого века.

– Насколько мне известно, взаимовлияние реципиента и попаданца весьма велико, – я двигался наощупь, пытаясь не пересечь некие туманные границы. – И порой остаточные идеи, образ мыслей, привязанности, воспоминания и физиология реципиента играют решающую роль в формировании общей личности…

– Пожалуй, известны и такие случаи! – кивнул хозяин замка. – К делу, к делу, Пепеляев! Что ты круги нарезаешь?

– Однако он захотел поиметь нас всех, этот старый лич, – пояснил я. – Вас, меня, Вышемир. Он хотел создать Аномалию в Горыни, возникновение которой легко бы свалил на вас. А получив Аномалию, добиться статуса сервитута и запустить радзивилловские щупальца в мой город было бы куда как легко! Заславская сняла эфирный слепок, пока вас подлечивала, и теперь уверена: не было необходимости в заклинании такой мощи. Он не страховал вас, он хотел использовать вашу силу архимага, чтобы спровоцировать Прорыв. И живущий в вашем мозгу ментальный паразит должен был стать точкой фокуса и впоследствии – хранителем Аномалии.

– Ага-а-а-а!!! – вскочил со своего места Вишневецкий. – А я знал, знал!!! Презлым воздал за предобрейшее! Змей, чистый змей! А он думал, что контролирует Кшиша, а Кшиш подточил его волю за несколько недель! Да и было бы, что там подтачивать! Тут их стремления точно совпали! Радзивилл – он и после смерти Радзивилл, что ему клятвы и узы дружбы, когда можно целый уезд своим родичам в лапы передать! У-у-у-у, подлюка! Я ведь от души, мы ведь… Эх… А навешал-то мне лапши, а? Мол, родственничков проведать едет, мосты навести… Навел, скотина! Черта с два его теперь из Несвижа выколупаешь!

Он здорово раздухарился. Забегал по комнате: по полу, стенам и потолку, потрясая кулаками, ругался скверными словами и грозился объявить войну и вырезать весь их род до седьмого колена. Его можно было понять: воспользовавшись тяжким душевным недугом, старый некромант втерся к нему в доверие… Да что там – и я демонстрировал потрясающую наивность в этом деле, сосредоточившись на школе, экономических проектах, инициациях и… И Ясе, конечно! Вот что значит – пытаться объять необъятное! Понадеялся, что старый Вишневецкий разберется сам…

Князь меж тем успокоился, соскочил с потолка, сел на оттоманку:

– Повезло мне с тобой, Пепеляев. Если бы ты Заславскую ко мне не притащил, если бы сам не… – он глянул на Бабая. – Если бы с этим недохранителем не разобрался – гореть бы мне уже в аду, а Вышемиру – быть сервитутом под пятой Радзивиллов… Как думаешь, атаман, расклад реальный? Или мы тут навели тень на плетень?