Я был польщен. А кто бы на моем месте не был? Джосайя Хэкетт приехал издалека за мудрым советом. Он был готов – более того, горел желанием – доверить моему выбору счастье своей жизни. Я нисколько не сомневался в разумности его поступка, считая, что выбор жены требует спокойного, взвешенного обдумывания, на которое влюбленный вряд ли способен. В подобном случае я не постеснялся бы дать совет даже мудрецу. Отказать в подобной услуге этому несчастному простаку казалось верхом жестокости.

Джосайя вручил мне на рассмотрение фотографии обеих девушек. На обратной стороне фотографий я бегло набросал некоторые подробности о каждой, которые, по моему мнению, могли бы помочь разобраться, кто из них больше подходит на открывшуюся вакансию невесты. Я пообещал внимательно изучить проблему и через пару дней письменно сообщить ему свой вердикт. Мужчина трогательно поблагодарил меня.

– Не тратьте свое драгоценное время на письмо, сэр, – сказал он. – Просто черкните на листке бумаги «Джулия» или «Ханна» и суньте в конверт. Тогда я пойму, на ком должен жениться.

На прощание он крепко пожал мне руку и удалился.

Я провел немало времени, размышляя над кандидатурами. Я искренне желал Джосайе счастья.

Джулиана, несомненно, была красавицей. Игривый изгиб губ словно говорил о том, что еще секунда, и мы услышим ее звонкий смех. Если бы я поддался первому импульсу, то прямиком отправил бы ее в объятья Джосайи.

Но в жене ищут более основательные качества, чем красота лица и игривость, размышлял я. В Ханне, не столь хорошенькой, ощущалась энергия и здравый смысл – качества, необходимые для жены простого человека. Отец Ханны, набожный и успешно ведущий дела, наверняка бережливый и благоразумный человек. Дочь с малых лет приучена к рачительности и честности, а со временем ей кое-что перейдет в наследство. Она старшая в большой семье, и, следовательно, ей приходится много помогать матери. Значит, у нее есть опыт в ведении домашнего хозяйства и воспитании детей.

Про отца Джулии известно, что он бывший капитан дальнего плавания. Моряки – ненадежный народ. Возможно, оказываясь на берегу, он слонялся по дому, грязно ругался и высказывал взгляды, которые не могли хорошо отразиться на формировании характера подрастающей дочери. Джулиана – его единственный ребенок. Единственные дети редко бывают хорошими мужьями и женами. Обычно им все позволяется. Хорошенькая дочка отставного капитана, почти наверняка, эгоистка.

Нельзя забывать, что Джосайя явно слабохарактерный человек. Им нужно руководить. А в глазах Ханны было нечто, указывающее на то, что это у нее хорошо получается.

Прошло два дня, и я наконец решился. Написав на листке «Ханна», я отослал письмо. Спустя две недели пришел ответ от Джосайи. Он благодарил меня за совет, мельком прибавив, что предпочел бы видеть невестой Джулию. Однако мне виднее, писал он, в этом у него нет сомнений, и когда я получу письмо, они с Ханной уже станут мужем и женой.

Письмо растревожило меня. Меня охватили сомнения, ту ли девушку я выбрал. А что, если Ханна совсем не такая, какой я себе представлял! На какие беды я тогда обрек Джосайю! Разве я располагал достаточными сведениями, чтобы делать правильные выводы? А вдруг Ханна ленивая, сварливая особа, источник постоянного беспокойства несчастной, изможденной трудами матери и бич, нависший над головами младших братьев и сестер? Как знать, хорошо ли она воспитана? А отец, прикидывающийся добрым христианином, возможно, просто старый плут. От него она могла унаследовать только ханжество.