Баба Рея не соврала. Прежде, чем я успела причесаться и заново закрутить волосы, особняк наполнился такими ароматами, что урчание в животе заглушило все мысли и страхи. Не ела ведь ничего со вчерашнего дня, а бессонная ночь забрала последние силы.

Собравшись с духом, я выглянула в коридор, короткими перебежками преодолела его и вышла в большую вытянутую залу, увешанную зеркалами. Свет, бликуя, скакал меж стёкол, и отличить реальность от отражения удалось не сразу. Когда же получилось понять, который из длинных столов, накрытых скатертью, настоящий, я осознала, что уже давненько смотрю на сидящего за ним мужчину. Тот не спешил развеивать неловкость, в свою очередь разглядывая меня поверх заброшенных на скатерть ног и отхлёбывая кофе из фарфоровой чашки.

- Присядешь? – поинтересовался он после невыносимо длинной паузы.

- Как господину будет угодно, - процедила я. Аппетит улетучился в то же мгновение, как мои светлые глаза встретились с его – тёмными, насмешливыми, будто подведёнными угольком.

- Господину будет угодно, чтобы ты не придуривалась. Ты мне тут нужна не больше, чем я тебе.

- Э-э-э… Тогда, может, я пойду? – рискнула предложить я. – Чтобы не мешать…

- Угу, разбежалась. – Ветер отхлебнул ещё глоток кофе, подержал во рту, смакуя, прежде чем проглотить. И, наконец, раздражённо бросил: - Прекрати уже трястись. Никто тебя здесь не обидит. Если, конечно, будешь вести себя благоразумно, - язвительно добавил он, выкладывая на стол нож, который я намеревалась вонзить в сердце жениха. – Ты же будешь?

- Ничего не могу обещать, - буркнула я, после чего растянула губы в неестественной улыбке и торжественно пообещала: - Разумеется!

Сгустившееся напряжение в клочья порвала баба Рея. Громко пыхтя, она распахнула бедром дверь и спиной вперёд вошла в столовую, таща за собой дребезжащий столик на колёсиках. Возвышающиеся на нём стопки оладушек опасно накренились.

- Ноги со стола! – походя скомандовала старушка, локтем спихивая сапоги грозного господина. Тот, как ни странно, послушался.

Ветер цапнул с проезжающего мимо столика оладушку и сунул за щёку.

- Я бы ш бофым удофольшфием ифбафифся от фефе фефас, - прочавкал он.

- С набитым ртом! – возмутилась служанка, а когда мы с господином синхронно повернулись к ней, беззастенчиво повторила: - Не болтай с набитым ртом!

Ветер прожевал и проглотил, а потом холодно заметил:

- Рея, поспешу напомнить, что я всё же твой господин.

- С невестой своейной господинкать будешь! – сварливо отбрехалась та, но, тем не менее, поспешила удалиться, дабы соблюсти хотя бы видимость субординации.

Вслед за нахальной старушкой осмелела и я. Для начала поспешила употребить максимально сытный завтрак, всерьёз опасаясь, что последующий за ним разговор может вывести жениха из равновесия. Ну как передумает быть благожелательным хозяином и отправит в подвал на хлеб и воду?

Наконец, расправив складки на юбке и пригладив выбившиеся из причёски волоски, я рискнула спросить:

- Не сочтите за дерзость, господин, но… - я всё-таки запнулась.

- Но?.. – заинтригованно подбодрил меня мужчина.

- Кх-кх… Кто вы?

Ветер поперхнулся кофе, расплескал напиток на скатерть и, воровато оглянувшись в направлении, в котором скрылась Рея, передвинул на пятно кувшин с водой.

- Ну-ка повтори ещё разок.

Я сдвинула брови к переносице, хотя и прекрасно понимала, что вид мой далёк от устрашающего. Для храбрости тоже сделала большой глоток кофе и тут же пожалела: горько.

- Кто вы такой? Пять лет назад господин Ветер назначил меня своей невестой…