Но встретив Диккана, Грейс стала придерживаться иной точки зрения. Она имела возможность наблюдать его напряженный, твердый член. Ей всегда казалось, что изображенные на стенах храмов фаллосы выглядят преувеличенными. Но увидев Диккана, она была вынуждена признать свое заблуждение. От одной мысли об этом по ее спине вновь побежали мурашки. Ей хотелось прикоснуться к нему, узнать, действительно ли он столь загадочен. Нежный и твердый. Как это сочетается?

Тело Грейс уже не повиновалось ей, и ее охватило все возраставшее возбуждение. Она поборола внезапное стремление пересесть, как будто это могло спасти ее от чувства приятного волнения внизу живота. Вся кожа словно натянулась, а грудь, ее маленькая, непримечательная грудь, стала слишком чувствительной, как будто ее кололи иголочками. Грейс чувствовала беспокойство, нетерпение и вся превратилась в натянутую струну. На языке она ощутила незнакомый вкус и поняла, что это скорее всего вкус напряженного ожидания.

Она резко сменила положение. Так не годится. Ей надо чем-то заняться, отвлечься.

Списки. Ей надо заняться составлением списков. Это всегда входило в ее обязанности – предусмотреть все до мелочи, чтобы отцу в лагере было удобно, чтобы его не отвлекали бытовые мелочи. А теперь пора было подумать о своем новом доме. Хавели в Индии. Фермерский дом в Португалии. Единственное различие в том, что теперь она будет заботиться не о своем отце, а о муже. О человеке с удивительно мозолистыми руками и волшебными губами. О собственном муже, распахнувшем перед ней дверь, которую Грейс давно считала для себя закрытой, и давшем ей шанс иметь дом, семью. Не существовать на задворках, а жить полной жизнью.

Прислуга, подумала она, отчаянно роясь в сумочке в поисках неизменного блокнота и карандаша. Ей понадобится прислуга. Конечно, у нее есть Бридж и Шон. Шон всегда был рядом, сначала денщиком у ее отца, а потом, когда случайно угодившее пушечное ядро лишило его ноги, делал любую работу и стал другом Грейс. Бридж появилась позже. Но именно она научила Грейс, как вести хозяйство. Остальные слуги могли остаться в Лонгбридже, там им будет безопаснее и удобнее. Грейс не могла представить, чтобы Радхика и Бханвар согласились жить в Лондоне.

Итак, прислуга. Скорее всего о водопроводе и мерах безопасности уже позаботились. Значит, остались дом, еда и удобства. Мебель. Гардероб. Грейс подчеркнула последнее слово и добавила ночную рубашку. Конечно, ей понадобится новая. Диккан не захочет видеть ее старую рубашку. Слишком вытертая, простая и не волнующая воображение.

Конечно, скорее всего у Диккана вообще нет особого желания ее видеть. Она не забыла смятения на его лице, когда он обнаружил ее в комнате обнаженной. Грейс поежилась. Через несколько дней Диккан Хиллиард займется с ней любовью. Но если она будет об этом думать, то просто не сможет пережить все эти долгие часы. Поэтому Грейс решительно согнулась над листком бумаги. Ей надо составлять списки. Сейчас это главное.

Он будет заниматься любовью с Грейс Фэрчайлд. Нет, поправил себя Диккан. Он будет заниматься любовью со своей женой. Как же болит голова. Сколько неожиданного произошло за последние дни.

Ему следовало бы думать о встрече с Маркусом Дрейком. Он опоздал, был скомпрометирован и не смог спасти Эвенхема. Сейчас ему потребуется все мастерство дипломата, чтобы объяснить правительству весь драматизм складывающейся ситуации. Но вместо этого он скакал на неутомимом Гадзуксе и думал об оставленной им женщине. О новой жизни, которая у него началась. О том важном, что он должен сделать. Одна мысль об этом повергала его в дрожь.