Но этот урод сказал, что это слишком скучно. И мне пришлось переступать через собственную гордость.

Ради него.

И еще целой роты солдат.

Остается только молиться, что продавал он не самые мои откровенные кадры.

Но что-то я сомневаюсь, что Хасанов бы так взбесился из-за «скучных» фоток в шелковом платье.

Ну вот, теперь в голову еще и Хасанов лезет.

Мне так стыдно перед ним. К тому же, я забыла поблагодарить его.

Можно было бы позвонить или написать. Но я и без того его уже достала. Да и после всего, что случилось, как-то совсем не хочется снова как-либо с ним сталкиваться. В конце концов, он видел меня голой! После такого я вообще больше никогда не смогу ему слова вымолвить. Стыдоба.

Однако мысленно я действительно благодарна ему за сегодняшние открытия.

Если бы не он, я бы так и оставалась в «счастливом» неведении…

На улице уже совсем стемнело, поэтому внезапно вспыхнувшие за спиной фары я замечаю сразу. И судя по звуку, машина притормаживает будто заметив меня.

Вот черт. Еще этого мне не хватало.

После всего ужаса сегодняшнего дня мне осталось только в незнакомую машину сесть в столь небезопасном месте.

Поэтому я ускоряю шаг и сворачиваю на тропинку, что в свете фар виднеется через кювет.

Вот только машина все равно тормозит на обочине, и я вздрагиваю, услышав, как хлопает дверь…

10. Глава 10. Настя

— Эй, девушка, — окликает меня мужской голос.

Делаю вид, что не слышу и ускоряю шаг, надеясь скрыться за ближайшими кустами. Может отстанут.

Еще мне проблем в этой глуши не хватало.

— Да подождите ж вы, дамочка, — усмехается. — Гля какая резвая, Михалыч. Значит точно наш клиент.

Я уже почти бегу, как вдруг второй голос, построже, одергивает меня:

— А ну стоять! — рявкает. — Полиция!

Врастаю в землю, никак не ожидая такого поворота событий.

Полиция?

Быстро поворачиваюсь, чтобы убедиться, что не врут. И теперь сбоку, когда фары не слепят в глаза, вижу очертания полицейского бобика, и мигалкой сверху.

— Ой, — выдыхаю облегчено. — Так вы полицейские? Простите, я просто подумала…

— Да знаем мы, что ты подумала, — усмехается тот, что помоложе. — Все вы одно и то же заряжаете: «испугалась просто», «мало ли, хулиганы какие окликают». Да?

— Н-ну да, — бормочу я, так и оставаясь стоять на тропинке. — Только я не «все». О ком бы вы не говорили. Я правда случайно тут оказалась, — сразу пытаюсь прояснить ситуацию, чувствуя, что меня уже приписали к некой группе лиц, быть приписанной к которым мне явно не на руку.

— А это мы сейчас проверим, гражданочка, — угрожающе говорит младший полицейских. — Ваши документы?

— Да, сейчас! — спохватываюсь и вдруг замираю в ужасе… — Ой…

— Ну, что? Небось все украли? — язвительно предполагает. — Сами мы не местные, да? Пощади, начальник?

— Да нет же, — выдыхаю я в шоке, чувствуя, что если я сейчас не найдусь, чтобы объясниться, у меня будут серьезные проблемы. — Я вообще к мужу в госпиталь приехала! И там… — говорю уверенно, но тут же теряюсь, пытаясь вспомнить, в какой именно момент могла посеять сумку с документами, деньгами и телефоном.

Может в машине, которая меня сюда привезла?

Но я же у ворот Хасанову звонила. Значит тогда еще сумка была при мне.

Выходит в госпитале.

Так уж «впечатлил» меня козел-муженек, что я даже не заметила, где ее оставила.

Когда застала его с девкой? Или может когда лопатой его била?

— И замолчала, — фыркает полицейский. — Под наркотой что ли?

— Ну что вы такое говорите? — бубню я обижено. — Я просто вспомнить пытаюсь, где сумку потеряла. По всей видимости в госпитале и оставила.

— Точно, — скалится тот, что Михалыч. — Тебя наверно туда подкинуть нужно, да? Ты быстренько заберешь документы и докажешь нам, что не закладчица? Все верно?