— Как вы познакомились?

— Почему вы не афишировали ваши отношения?

— Яна, вы замужем за редактором «Блейз». Вы разводитесь? Прокомментируйте!

Узнали-таки, сволочи. И вот так обычно чувствуют себя люди, когда я так же выкрикиваю неудобные вопросы? Ужас.

— Герман, как вы прокомментируете ваш недавний скандал? Эрика знает, что вы женитесь?

— Можно ли предположить, что ваше заявление является фейком для спасения репутации?

Боже… Сколько грязи.

Я впервые оказалась по эту сторону баррикад, и теперь чувствую себя загнанным зверем. Пока охранники Германа оттискивают от нас писак, а он сам величественно ведет меня сквозь эту толпу, я жмусь к его плечу. Он переплетает наши пальцы, и я, чувствуя поддержку, цепляюсь второй рукой за его ладонь тоже.

— Герман! Скажите хоть что-нибудь!

— Яна, а как же ваш муж?

— Ты согласна? — у самой машины он склоняется к моему уху, шепчет в волосы.

А была не была. Возвращаться к Артуру я не собираюсь, а это значит, что без поддержки Ядова я потеряю все: работу, крышу над головой. И сам развод меня раздавит. А еще во всех этих играх я неплохо отвлекаюсь от того, о чем я не буду думать, нет. Пока, по крайней мере. Поэтому…

— Да, — порывисто придвигаюсь к нему так близко, что, когда говорю, чуть задеваю его щеку носом. — Только никаких…

Не успеваю договорить, он разворачивается, обхватывает большими ладонями мои скулы, и врезается в мои губы горячим, сразу глубоким, властным поцелуем. Я всего на мгновение теряюсь от такого напора, а потом проскальзываю ладонями под его идеально скроенный пиджак, обнимая его за талию, прижимаюсь крепче и отвечаю. Кончиком языка встречаюсь с его языком, упиваюсь его вкусом, его лишающим воли ароматом, который отключает меня от мира, заставляет задыхаться, хватать ртом остатки кислорода, каждая молекула которого пропиталась его запахом. Герман притягивает меня ближе, положив руку на талию, второй чуть тянет за волосы на затылке, и я почти стону в его рот.

Этот мой стон словно отрезвляет нас обоих. Я прерываю поцелуй, смотрю на него почти с ужасом, а его, наоборот, похоже, ничего не смущает. Большим пальцем правой руки чуть надавливает на мою нижнюю губу, следя за своими действиями с долей непонятного мне удивления во взгляде, и оборачивается к журналистам.

— Мы счастливы, что больше нам не нужно скрываться, — прочистив горло, говорит он. — Всем спасибо за поздравления.

Перед нами открывают заднюю дверцу машины, и я забираюсь внутрь, кусая губы и костеря себя на чем свет стоит. О чем я вообще думаю? Решила Артуру отомстить? А чего так сердце замирает? Яна, опомнись, ты ж не малолетка какая. Нашла с кем связаться! С Ядовым! Дура какая.

— О чем ты там говорила? — будто ничего и не было, спрашивает Герман, располагаясь рядом со мной.

— О том, что секс не будет включен в наш контракт, — выпаливаю я, зажимаю ладони между коленями, чтобы он не заметил, как они дрожат.

— Как скажешь, — снова эта насмешка в голосе.

— Так и скажу, — фыркаю я, отворачиваясь к окну, но тут же снова поворачиваюсь. — Ты обещал все рассказать. Зачем тебе это все? И куда мы едем?

— Мы едем в мой офис подписывать контракт, — спокойно отвечает он. — Эта история с помолвкой мне необходима в связи с некоторыми репутационными издержками и… Моя бабушка планирует лишить меня наследства и не пустить на порог, если я не женюсь.

Ядова Раиса Федоровна. Конечно, в ней дело. Наследница дворянского рода, по слухам, у нее коллекция картин на миллиарды. И не только картин.

— У тебя мало своих денег? — приподнимаю бровь я.