- И у меня. Три канала, как всегда.

Вопрос, как и почему к ним приблудился Игорь, остался открытым. Хотя бабки старались, даже пытались задавать наводящие вопросы.

- Ты вспомни, где жил. Какай дом, мебель какая стояла, что из окна видно, - советовала Петровна.

- На работу же ты ходил, наверное, грузчиком трудился – вон, какие у тебя мышцы. Сразу видно, что не в кабинете штаны протирал, - добавляла баба Анна.

Баба Шура отрицательно покачала головой:

- Нет, девки, не грузчик он. Смотрите – какие руки. Ногти какие. Мозолей нет. Где вы видели грузчиков без мозолей?

Игорь с удивлением, словно в первый раз, разглядывал свои ладони. Права баба Шура, руки, даже сейчас, выглядели ухоженными.

- Тебе лет тридцать – тридцать пять, значит, и жена есть, и дети. Детей-то хоть помнишь? – жалостливо спрашивала баба Анна.

- В город его надо, к докторам. А лучше в Касеевку, в тот пансионат, который за забором. Он дорогой, зато, наверное, врачи самые лучшие. Вот где точно Игоря вылечат.

- Или залечат, - добавила Петровна. – Или найдут и добьют те, кто его в лесу выбросил.

Игорь пытался вспомнить хоть что-нибудь, напрягал память, мысленно искал знакомые лица, образы, силуэты. Не может быть, чтобы в голове вообще не осталось никакой информации. Он же где-то родился, учился, работал. Он точно умеет читать и считать, значит ходил в школу. Игорь потёр виски, которые вдруг заломило. Боль, тупая, глубокая, обхватила голову горячим обручем. Он сжал зубы, сталась сдержать стон.

- Хватит! – остановила совещание Петровна. – Парень и так еле живой, ещё мы его мучаем. Придёт время – сам вспомнит.

- А если нет? - тихо спросила баба Анна.

- Значит – судьба, - отрезала Петровна.

Физически с каждым днём Игорь чувствовал себя всё лучше. Чтобы хоть чем-то отплатить за заботу, помогал старухам по хозяйству.

Мышечная память его не подвела. Игорь умел колоть дрова, быстро разобрался, как починить дверь у сарая, почистил вместе с Петровной колодец и построил бабе Шуре новый загончик для птицы.

Баба Анна научила его ловить рыбу в небольшой речушке. Занятие показалось Игрою знакомым.

- Только в воду не лезь, - предупредила баба Анна. – Течение на середине сильное, а там, ниже по реке, омут.

Хозяйство у старух было довольно внушительное. Жили они, как объяснила Петровна, колхозом. Баба Шура занималась птицей и козами, Петровна и баба Анна командовали на общем огороде. Двое отсутствующих тоже имели свои обязанности, которые сейчас разделили на всех.

Иногда Игорь со страхом думал, что будет дальше. Нет, он готов жить здесь сколько надо, но ведь это – не его жизнь. По ночам он стонал, просыпался и выходил на крыльцо, чтобы не мешать Петровне спать.

Дико хотелось вспомнить – кто он. Но, как не пытался Игорь, в памяти сохранились только события последних дней.

17. Глава 17

Ольгу Данила впервые увидел за несколько дней до свадьбы. Точнее, за три дня, потому что родня приехала с запасом времени. Увидел и пропал.

Если до этого Жанна казалась ему красивой, то теперь Данила понял, что она – всего лишь бледная копия своей младшей сестры. Впрочем, и до копии Жанне было далеко. Сёстры отличались, как небо и земля.

Ольга – девочка-огонь, девочка-смерч, который закручивает в себя всё, что находится на его пути. Каждое её, довольно резкое движение, вызывало у Данила желание поймать девушку и прижать к груди.

Рядом с порывистой, шумной «зажигалкой» Ольгой, Жанна выглядела унылой тихой молью. Ольга смеялась хорошей шутке – Жанна лишь улыбалась. Ольга возмущалась, ругалась и со злостью швыряла вещи – Жанна ровным голосом доказывала свою правоту. От обиды Ольга орала и топала ногами – Жанна тихо вытирала слёзы, стараясь сделать это незаметно для окружающих. По мнению Данилы – просто строила из себя железную леди.