Игнат все это время был со мной рядом, он знал, как тяжело я переживала утрату нашего малыша. Мы оба его так хотели, а в конечном итоге…

— Черт! — яростно вытираю ладонями слезы.

Наверняка на щеках остаются черные разводы от туши. Я не хочу плакать, но не могу остановиться.

Я даже на работу вернулась не сразу. Мне стоило больших трудов видеть улыбающиеся лица мамочек, которые скоро увидят своих малышей. Но потом я поняла, что делаю большое дело — помогаю им встретиться.

— Тебе уже давно пора пережить это и двигаться дальше, — спокойно отзывается Игнат, глядя на меня.

— Так я пережила! — вскрикиваю, упираюсь ладонями в грудь мужа, пытаюсь отпихнуть его от себя, но он не двигается. — Но это не говорит о том, что мне не больно. А ты, видимо, так сильно хочешь ребенка, что решил заделать его на стороне? Правильно, я же теперь могу не родить.

— Не говори ерунды, — как-то устало отзывается муж. — Я этого не планировал. Но раз так получилось, то от ребенка не буду отказываться. И ты сможешь почувствовать себя в роли матери. Ты и так для него уже являешься кем-то вроде ангела-спасителя. Поэтому я уверен, если ты сблизишься с Мариной, то она не будет отказываться от твоей помощи с малышом.

Чувствую, как мои глаза округляются от шока. Я не верю… не верю, что слышу это. Всматриваюсь в лицо Игната. Он абсолютно серьезен. И это до дрожи пугает.

— За что ты меня так ненавидишь? — вопрос звучит на грани слышимости.

У меня нет сил говорить громче, словно меня ударили в солнечное сплетение, выбив из меня весь воздух. Кладу руку на это место, сжимаю ткань платья, словно пытаюсь добраться до сердца… точнее до тех ошметков, что от него остались. Одно дело — работа, от которой я могу абстрагироваться, а тут муж предлагает помогать воспитывать его ребенка от другой, когда я могла держать на руках своего малыша? Это уже верх абсурда!

— Ненавижу? — вскрикивает Игнат. — Ты считаешь, что я тебя ненавижу? Я обращаюсь к тебе за помощью как к профессионалу, потому что у Марины резус-конфликтная беременность.

Немного опешиваю. Пытаюсь задушить внутреннего медика, но он все равно вырывается наружу.

— При первой беременности риск небольшой, — выговариваю четко. — Если только…

— До этого был аборт, — тихо произносит Игнат.

— От тебя? — вопрос вылетает сам собой.

— Нет, — муж мотает головой. — Это было до меня. Алена, послушай, я прошу тебя мне помочь. Ради нашего сына… возможно, это твой шанс…

— Не смей приплетать сюда нашего сына, — цежу сквозь зубы. — Какой мой шанс? Дать родиться плоду твоей измены? Видеть эту Марину и думать, как часто вы с ней… встречаетесь? Это ты предлагаешь? — мой голос срывается.

— Я предлагаю стать семьей, — твердо заявляет муж. — Представь, как будет здорово, когда малыш, которому ты помогла родиться на свет, будет топать босыми ножками по нашему полу.

— Ты нянькой что ли меня хочешь сделать? — дышать становится тяжело.

Кровь внутри закипает от того факта, что Игнат имеет наглость предложить мне такое. Смотрю на него, стараясь найти в нем хоть каплю человечности, но вместо этого натыкаюсь на стену изо льда.

— Брось говорить чушь! — рявкает муж. — В конечно итоге, что ты начинаешь разыгрывать из себя неприкаянную. Ты каждый день сталкиваешься с беременными, а тут из себя строишь… я прошу тебя сделать то, что ты и так постоянно делаешь, а бонусом будет…

— Ты не понимаешь? — мотаю головой, грустно усмехаюсь. — Правда, не понимаешь, что я буду смотреть на твою любовницу, а видеть в ней себя? Что каждый ее осмотр буду представлять, что это могла быть я? Ты не задумывался, как будет мне больно?