Катя вздохнула:

— Я знаю, ты не захочешь это слышать, но… Милена, вы всё-таки разные. Вы с Маратом… как огонь и вода. Не совпадаете по темпераменту.

Я старалась не показывать, как меня задели эти слова:

— Не совпадаем, но семь лет прожить вместе мы умудрились. И ребёнка родить. И…

И мы были счастливы! Каким бы далёким это счастье мне сейчас ни казалось.

Мы любили друг друга. Мы бы смогли эти трудности преодолеть. Я верила, мы смогли бы.

Если бы мой муж не опустился до предательства.

И будто в ответ на мои мысли со стороны фойе донёсся звук открывающейся двери.

Мой неверный супруг вернулся домой…

11. Глава 11

— Добрый вечер, Марат, — Катерина встала из-за стола и отставила кружку.

— Добрый вечер, — он скользнул взглядом по нервно заправившей за ухо светлую прядь жене.

Что-то внутри шевельнулось и своим острым, зазубренным краем прошлось по сердцу.

Марат был в неплохих отношениях со свояченицей, но близкими их не назовёшь. Их отношение друг к другу можно было бы назвать взаимным уважением.

Вполне приемлемый вариант при условии, что вы люди очень разного круга. С разными взглядами, разным пониманием жизни и разными представлениями о необходимости близких родственных отношений.

— Приезжала племянника навестить, — Катерина провела ладонью по плечу Милены и легонько его сжала в жесте немой поддержки.

Марат в душе мрачно усмехнулся своему наблюдению.

Хитрила. Дело, конечно, не только в племяннике.

Правда, он понятия не имел, визит был собственной инициативой, или Милена её пригласила.

Супруга, пряча глаза, тоже встала из-за стола и, собрав кружки, отправилась с ними к раковине.

— Где Сашка?

— Мультики смотрит, — отозвалась она, не обернувшись.

— Он просил нас ему не мешать, — улыбнулась Катерина. — Вот мы и сели чаю попить. И я, кажется, задержалась сильнее положенного.

— Глупости, — автоматически ответил он и в целом даже душой не кривил. — Мы всегда тебе рады.

Да, обстоятельства к проявлению ярого гостеприимства не располагали, но и гнать родственницу из дома он не стал бы. К тому же Катерина обладала до странности ощутимой стабилизирующей энергетикой. Была живым воплощением равновесия.

Словом, не страдала излишней эмоциональностью и к тому же была приятным, интересным собеседником.

— Сашка растёт не по дням. Я вот Милене говорила, — Катя подхватила свесившийся со спинки стула шейный платок и принялась его повязывать. — Оглянуться не успеете, уже и в школу отдавать.

Будет ли, куда оглядываться… Сейчас он уже ни в чём не был уверен.

— Стараемся пока об этом не думать, — он посторонился, пропуская Катерину к выходу и заметил, как при его словах дрогнули хрупкие плечи жены.

Впереди у них, конечно же, Большой Разговор. Тот самый.

Он нечто подобное предполагал, ещё когда был у Вероники.

— Во-первых, разве ты можешь осуждать её за желание с кем-нибудь об этом поговорить? — в светлых глазах Вероники читался искренний вопрос. — Ты хотел вывести её на эмоции — ты преуспел. Растормошил. И перестарался.

— А во-вторых? — пробормотал он, ощущая давление в висках и неизбежность головной боли.

— А во-вторых, ваше неумение по-настоящему открыться друг другу приведёт к тому, что она поставит вопрос ребром. Особенно сейчас. После всего случившегося.

Марат прислушался к себе, пытаясь понять, готов ли взять на себя всю ответственность за случившееся. Готов ли простить жену за её тайны и недомолвки, за её нелюбовь и яростное желание скрыть её за многословными объяснениями, которые на самом деле не стоили ничего. Пустые сотрясания воздуха.

Но всё, что сейчас сумел расслышать внутри, был один надоедливый, почти ненавистный вопрос: «Почему?»