- Петрович велел в палату увести, - один из медбратьев опускает руку ниже талии.

- Пусти! - дергаюсь, чуть не зарядив ему по носу.

- Ах-ты, дрянь, - встряхивает.

По инерции голову откидываю назад. Бьюсь зубами друг о друга. Морщусь. Взвизгиваю.

- Это потом, - смотрит пристально, не выказывая никакой защиты. - К тебе посетитель, Лилия Игоревна, - сухо, без эмоций. - Некто Ольга и маленькая девочка Вера.

10. Глава 10. Лилия

- Мама!

- Вера!

Дочка несется ко мне. Я к ней.

Плачу, опустившись перед ней на колени. Крепко обнимаю свою кровиночку. Свою милую девочку.

Она здесь. Яркий лучик света в этом жутком, адском месте.

- Мамочка, я так скучала.

Сердце кровоточит. Душа на части разрывается. Внутри все скручивается в тугой узел. Дышать нормально не могу.

Хоть и счастье поражает каждую клеточку тела, больно все равно.

- Моя малышка, - нежно поглаживаю ее по волосикам. - Девочка моя.

- Папа сказал, что ты заболела, - засранец. - И долго в больнице будешь лежать. Тебе так плохо? - заинтересовано разглядывает.

- Все хорошо, - улыбаюсь сквозь слезы. - Это ненадолго. Скоро я вернусь.

Громкое хмыканье и легкое хихиканье.

Вскидываю голову вверх.

Ольга.

Ярко-красный брючный костюм. Черный топик. Алые шпильки.

Надменная, чувствующая превосходство, наглая, ядовито ухмыляющаяся.

Теребит золотую цепочку.

Приглядываюсь.

Моя. Подаренная мужем на прошлый День Рождения.

Обида душит, режет без ножа.

Степа отдает ей мои драгоценности. Позволяет приводить ко мне Веру.

Ты и правда никто, Лилия. Тебя быстро заменили другой.

- Не стоит верить даже собственной матери.

Снова пугает мою дочку.

Дрянь.

- Заткнись, - сквозь сжатые зубы, чтобы не расслышал охранник, иначе добром это не кончится.

- Ты не в том положении, чтобы меня затыкать, дорогуша, - разваливается на стуле. - Ну и как тут тебе? Нравится?

Жаль под рукой нет ничего тяжелого. Треснуть бы ей по башке, а еще лучше за волосы подергать, выдрав клочья.

- Как ты, Верунь?

Не буду обращать внимание на стерву. Нет ее здесь. Она мне привиделась.

- Без тебя плохо, мамочка, - губки поджимает от грусти. - Папа не читает больше сказки. Он вообще редко со мной играет, - косится на Ольгу. - Тетка живет в твоей комнате. Вместе с папой. Оттуда каждую ночь, - шепчет. - какие-то странные звуки.

Какого хр*на? Они что… Вера их слышит?

Да где у них совесть?

Смотрю на улыбающуюся Ольгу.

А нет у нее совести, Лиль. Ни грамма. Другая бы на ее месте стыдилась, заливаясь краской. У нее же такого нет.

Бесстыжая. Скотина.

Вместе с Мельниковым.

- Обалдела? - держу себя в руках.

- Не вижу никаких проблем, - не раскаивается. - Мы со Степой любим друг друга. И можем хоть голые по дому ходить. Никто, - тычет в меня пальцем. - и слова нам не скажет.

- Пусть твоя приблудная девчонка вас слушает, - поднимаюсь, отгораживая Веру от любовницы.

- Аня родилась в любви! - злиться начинает, закипает. - Долгожданный ребенок. Тогда как твоя малявка, - смотрит на малышку. - незапланированная и…

- Рот закрой!

- Степан не хотел ее. На аборт планировал тебя отправить, но ты поздно сообщила. Он вас не любит, - ей весело.

Намеренно унижает. Чтобы я мучилась. Страдала.

- Ты врешь! - сзади Вера дергает меня за подол больничной одежды. - Мамочка тебя любит, - поворачиваюсь к дочке. - Очень-очень, - внутри все горит. - Милая, закрой ушки. Мама снова будет говорить…

-… плохие слова, да? - понимающая девочка.

Слушается. Молодец.

- Что, правда глаза колет? Неприятно? - кобра, а не человек. Поганая и ядовитая. - А мне думаешь, нравилось, что Степа не нас выбрал? Что мы стали его тайной семьей? Вы в особняке жили, а мы на квартире. Даже не в центре города, - хмыкает. - Но теперь все изменилось, - от ее слов веет льдом. Арктическим. - Ты в психушке, а я… - поглаживает золотую цепочку. - заняла твое место. Как и Аня займет место твоей поганки. Ведь ей уже давно пора в академию ехать.