— Неудобно, — всхлипываю, тут же зажимаю рот ладонью.

— Просто купишь ему потом кораблик в бутылке, и он простит тебе все неудобства.

Дома я оказываюсь через два часа. Мама с Пашкой на руках выходит меня встречать, но я только качаю головой, опускаясь на пуфик и стягивая кроссовки. Не могу сейчас никого видеть. Предательство Артема слишком сильно по мне ударило.

Около восьми мой телефон оживает. Сбрасываю звонок, а потом и вовсе включаю авиарежим, когда все повторяется.

— Доченькая, там Артем приехал, — в комнату заходит мама. — Вы поругались, да? Он букет такой большой привез, твою любимую клубнику в шоколаде. Выйдешь, может, а?

— Я не хочу, мам.

— Он сказал, что тогда сам к тебе поднимется.

Накидываю сверху тонкую кофту и спускаюсь на первый этаж. Артем сидит на диване, который мы выбирали вместе, в гостиной. На столе розы, букет действительно поражает своим размером. Рядом стоит коробка с красной ленточкой.

— Нам надо поговорить, львенок.

Львенок — потому что Львова. Меня и в школе частенько так называли, я привыкла.

— Зачем ты приехал?

— Это ведь и мой дом тоже, — усмехается Артем, подходя ко мне вплотную. — Плакала, да?

Он поднимает руку, хочет дотронуться до моего лица, но я бью по его ладони и отшатываюсь.

— Не трогай меня!

— Не кричи так, Пашку разбудишь, — морщится. — Послушай, я хотел рассказать тебе сразу, но потом эта история про твоего отца… Ты бы просто не стала со мной дальше общаться.

— Поэтому ты решил меня обмануть? Зачем, Артем? Ради чего это все было?

— Я же влюбился в тебя, дурочка. Как один раз посмотрел, так все. Пропал. Думать ни о чем другом не мог, — Артем пытается хотя бы просто взять меня за руку, но я не даюсь. — Ты слишком преувеличиваешь, Май. Между нами ничего не изменится.

— Ты… Ты хотя бы представляешь, насколько униженной я себя сегодня почувствовала?

— Да брось, львенок, многие так живут. Я вас с Пашкой не брошу, буду и дальше помогать, приезжать. Лет через пять разведусь с женой, ты мне дочку родишь.

— Дочку… Ты себя слышишь. Артем? На полном серьезе предлагаешь нам с Пашкой пять лет пожить на вторых ролях? Господи, да я видеть тебя не могу. Меня тошнит от одной мысли, что ты все это время мне врал.

— Не стоит так говорить, Майя, — выражение лица Артема становится жестче. — Не считаешь же ты, что я так просто отпущу тебя с моим сыном? Хорошо подумай, девочка, прежде чем бросать мне вызов. Он может дорого тебе обойтись.

— Ты мне угрожаешь? Я и подумать не могла, что ты способен упасть в моих глаза еще ниже, но поздравляю, Тем, у тебя это получилось.

— В тебе говорит обида. Ты остынешь скоро, возьмешь свои слова назад и закроешь свой прелестный ротик. Я прощу тебя на первый раз, потому что мне изначально следовало честно обо всем рассказать, но больше таких поблажек не будет, имей в виду.

Артем загоняет меня в угол, удерживает за шею и прижимается губами к моим. Кусаюсь в ответ, но он только сильнее напирает.

— Ты мой маленький львенок, — ухмыляется, проводя костяшками пальцев по моей щеке. — Я сейчас уйду, дам тебе время прийти в себя. Обсудим все еще раз в понедельник на работе. Не делай глупостей, Майя. Мне не нравится, когда ты так безрассудно себя ведешь.

Мама находит меня сжавшейся в углу гостиной. Говорит что-то про Пашку, снова про цветы, которые остались от Артема.

— Убери их!.. Убери, выброси куда-нибудь, чтобы я не видела…

— Да как же это, дочка? Такой красивый букет в мусорное ведро? У меня рука не поднимется, — она театрально хватается за сердце.

— Пожалуйста, мам…

Она все-таки уносит розы на второй этаж в свою спальню, захватив по пути вазу. Я же избавляюсь от клубники, выхожу на улицу, чтобы выкинуть ее в контейнер. Жаль, что так же просто не получится избавиться от чувств к Артему.