– Ты пришла, – раздался сзади его сонный, но удовлетворенный голос. – Зачем тебе чемодан, Лена? Глупости не твори, ты никуда не пойдешь. Нечего по съемным хатам разъезжать.

– Никуда не пойду? – удивленно спросила я вслух и усмехнулась. – А я никуда и не собираюсь съезжать, Дима. Не мечтай!

Рявкнула я и бросила чемодан, так и не кинув туда его вещи. Сначала я захотела посмотреть комнату Насти, которую она занимала всё это время. Стало вдруг интересно, чем же набит ее шкаф. Почему-то предчувствие говорило мне, что и здесь меня ждет очередное разочарование и унижение.

– Вот и правильно, малыш. Я рад, что ты приняла правильное решение, – произнес Дима, но я уже вышла из нашей спальни и направилась в другую комнату.

Я открыла шкаф, обсмотрела бирки на многочисленных платьях, сумках и туфлях и расхохоталась, чувствуя себя полной дурой.

– Чего это ты? С ума сошла? Скорую вызвать? – вошел следом за мной Дима, застав меня в ворохе раскиданного на кровати белья Насти. Она всегда была неряхой и грязнулей, так что лишний раз я в эту комнату старалась не заглядывать, чтобы не раздражаться.

– Скорую? Разве что себе, Дима, – фыркнула я и принялась методично скидывать вещи Насти на пол. Им здесь больше не было места.

– Ты чего делаешь? Ополоумела? Кто это убирать всё будет? – зарычал он, но не стал вмешиваться. Сделал пару шагов назад, пока я пинала брендовые Настины шмотки по полу.

– Да! Ополоумела! – прокричала я. – На пару с тобой и Настей, Дима! Может, ты объяснишь мне, откуда у деревенской девицы такой ворох брендового дорогого шмотья?!

– Это всё? Из-за этого ты такую истерику устроила? – фыркнул он.

– На это вы заработанные мной деньги тратили, да? – вызверилась я окончательно, видя, что он не то что извиняться не собирается, даже оправдаться больше не пытается.

– О чем ты? Без понятия, что она там себе покупала, – уже с раздражением ответил Дима и почесал грудь. – Мы же ей просто деньги выделяли.

– Сколько? – спросила я, понимая, что я даже этого не знала. Мне ничего не жалко было для Насти. Она ведь не просто родня, еще и ребенка моего носила. А оказалось, что не моего, и не одного еще.

– Откуда я знаю? Просто карточку свою дал ей, – пожал Дима плечами, а я разозлилась еще сильнее. Толкнула его в плечо и понеслась в спальню. Стала горсткой закидывать его вещи в чемодан, но они, конечно же, не вмещались.

– Ты что делаешь? Ты хоть знаешь, сколько это стоит? – начал он рычать, отбирая у меня из рук свои костюмы.

– Выкидываю мусор из своего жизни! – прокричала я. – Хотя чемодана ты недостоин. В мусорные пакеты ваши с Настей вещи прекрасно уместятся.

– Что ты городишь?

– Ты же меня убеждал только недавно, Дима, по съемным хатам нечего мотаться. И знаешь что?! Я и не собиралась! Это вы пойдете прочь из моей квартиры! Нашли лохушку! Думали, что я вам просто так уступлю и бизнес, и квартиру? Еще чего! Я потом и кровью заработала на всё это!

На скулах Димы заиграли желваки, и он отпустил свои костюмы, сделал шаг назад и скрестил на груди руки.

– Ты заработала, Лена? Ничего не путаешь? Это всё у тебя есть благодаря мне! Если бы не мои связи, хрен бы ты чего достигла! И это моя квартира тоже, так что я буду здесь жить, а ты свои бредни прекращай.

Я не стала комментировать его слова про то, что всё благодаря ему. Не хотела тратить время на эти бесполезные споры.

– Всё на меня записано, Дима, – усмехнулась я. – Твоего тут ничего нет и не было. Не забывай, на чьи деньги организован был первый цветочный магазин. На мои!

– Мы были тогда в браке, Лена, поэтому всё, что нажито в браке – совместно нажитое. А дарственной у тебя не было. Мы официально купили эту квартиру у твоей бабки. Совместно, сечешь, Ленка?