Помощница записала меня на консультацию к одному из лучших адвокатов по бракоразводным процессам в городе, но запись была лишь на завтра, так что пришлось мне держать свой порыв действовать здесь и сейчас при себе.

А как освободилась от работы, первым делом я посетила ЗАГС, подала заявление, а когда вернулась домой, не увидела ботинок Димы и было обрадовалась, как услышала сзади щелчок. Он вошел в квартиру следом за мной.

– Где ты была? – лениво поинтересовался он.

– Не твое дело! – прорычала я, не сдержав эмоций. Быстро скинула туфли и пошла в спальню, желая поскорее переодеться, принять душ и уснуть.

– Что на ужин? – догнал меня его неожиданный вопрос.

– Что? Ты совсем обнаглел?

– Ты всё еще моя жена, Лена, так что будь добра выполнять свои супружеские обязанности.

– Пошел к черту! – крикнула я и захлопнула за собой дверь спальни.

Любое слово Димы вызывало во мне злость. А его наглость просто не знала пределов. Переодевшись и приняв душ, я всё же появилась на кухне, собираясь перекусить хлопьями, а затем лечь спать. Однако там за столом восседал Дима, ковыряя вилкой в подгоревшей яичнице. Чего-чего, а таланта к готовке у него никогда не было. Едой нас обеспечивала я. Пока я доставала из холодильника молоко, он демонстративно громко лязгал по своей тарелке приборами.

– Зря я на тебе женился, – сказал он внезапно, когда я вынужденно села напротив него.

– Даже не собираюсь слушать тебя.

Я махнула рукой и быстро заработала ложкой. Хотелось скорее закончить с ужином и уйти к себе, чтобы не лицезреть противную рожу будущего бывшего мужа.

– Если бы здесь была Настя, она бы приготовила нормальный ужин для нормального мужика.

Когда я услышала эти слова, то подняла голову и усмехнулась Диме в лицо.

– То нормальному, а тебя к таким уже не причислить. И к слову, Настя даже яйца варить не умеет. Уж я-то знаю, – съязвила я, говоря то, что точно знала.

Сколько помнила ее, она с детства палец о палец не ударила. Несмотря на то, что выросла в деревне, так и не научилась вести домашнее хозяйство. Ни приготовить, ни убраться. Она выросла эдакой белоручкой, и всё из-за тети Люды, которая сдувала с нее пылинки и убеждала, что ее красавица-дочка достойна большего. По меньшей мере миллионера, а не какого-то пропойцу соседа-тракториста.

– И что с того, что не может приготовить яйца? Зато с моими отлично управляется, не чета тебе, – ухмыльнулся Дима и вальяжно откинулся на спинку стула.

– Уволь от подробностей. Мерзко.

– А что так? Стыдно, что Настюха состоялась как женщина, а ты нет?

– На что ты намекаешь?

– Я тебе прямым текстом говорю. Ты пустышка, права теть Люда, ты просто завидуешь Насте, что она уже второй раз исполнит исконный женский долг перед обществом, а ты как была бездетной, так ею и останешься.

Я прищурилась, глядя на раскрасневшееся лицо Димы, и вскипела, словно чайник. Вот-вот и пар из ушей повалит.

– Так вот как ты заговорил. А с утра пел о своей любви ко мне, убеждал вернуться.

– Ну что поделать, если ты не ценишь к себе хорошего отношения.

– Да-да. Не ценю. Ты прав, – цокнула я, иронизируя. – Не завидую я тебе, Дима. Теща у тебя отныне не сахар. И уволь меня от ее мнения, мне это не интересно.

И хоть мне было обидно от его слов про мою бесплодность, я держалась изо всех сил. Главное, не разреветься от обиды при нем. Мне бы уйти и закончить разговор, но я не делала этого принципиально. Не позволю ему думать, что я сбегаю из-за него и его грубых оскорбительных слов.

– И как я раньше не замечал, что ты больная на голову. Говорила мне мать, что я совершил ошибку, женившись на тебе. Кто в здравом уме и совести выгонит своих родителей из дома. Между прочим, ты должна мне денег. Я оплатил им номер в гостинице на эту ночь. Потратил свое время и нервы.