Студентов само собой в это время ещё не было. Вообще, мне показалось, что мы с Рейнандом прибыли в академию одними из первых, и я неожиданно почувствовала себя первокурсницей. Год назад, я тоже приехала в академию чуть ли не самой первой. Очень волновалась, но тогда со мной был отец — он мне всё рассказал, показал, поведал забавные истории из своей студенческой жизни… Теперь же я была совершенно одна. Ни жениха, ни лучшей подруги, ни понимающих родителей. В душу закралась боль и обида, но, помотав на ходу головой, я постаралась избавиться от всех терзающих меня чувств.

Не об этом сейчас нужно думать, а как бы не проворонить свои документы!

Пролетев кабинет ректора и деканат, я едва не врезалась в худую, как тростина рыжую женщину.

— Что это такое? — взвизгнула она тоненьким голоском.

— Мисисс Бишоп, — я едва смогла отдышаться — сердце стучало как ненормальное, а в ушах гудело. — Марианна Эддерли… У вас бумаги… на моё, — я сделала вдох, который обжог лёгкие, — … на моё отчисление.

— Всё верно, — кивнула она, — и сейчас я иду в деканат. Мне нужно отдать их на подпись магистру Альборо.

— Не отдавайте! — чуть ли не взвыла я.

— Что-о-о-о? — миссис Бишоп выпучила глаза.

— Это ошибка! Меня не нужно отчислять!

— Но дорогая, письмо, написанное твоим отцом. К тому же… — женщина приосанилась. — Академия не получила от семьи Эддерли обязательного ежегодного взноса.

— Моя семья нашла деньги в последний момент, поэтому я приехала как можно раньше, — соврала я. — Давайте вернёмся в кабинет, и я вам всё объясню.

Слава небу, миссис Бишоп была доброй, благоразумной женщиной. Или на неё метка истинной так повлияла, с которой она не сводила глаз? В любом случае меня выслушали.

— Половина? — дёрнула острым носиком секретарь.

— Да. Слышала, что это не возбраняется. Родители студентки Харт всегда платили двумя частями.

Миссис Бишоп кивнула.

— Ну хорошо, допустим, с оплатой всё ясно. Но что будем делать с письмом от твоего отца? В нём чётко написано, что он более не разрешает тебе учиться здесь. Прости, после такого заявления, даже ректор ничего сделать не сможет.

— Уверена, отец просто поторопился. Он всё вложил в нашу аптечную сеть, она скоро откроется в Ломарде. Только недавно появилась лишние средства, — я натянула радостную улыбку. Никогда не любила врать, но сейчас… сейчас другого выхода не было. Да и соврала я немного. Если верить словам отца — он действительно вложил средства в расширение своего бизнеса.

— Ах, связаться бы с твоими родителями, — Миссис Бишоп задумчиво стукнула себя по подбородку. — Да времени нет. Все бумаги должны быть готовы и подписаны сегодня.

— А можно посмотреть на это письмо? — неожиданно мне стало интересно, что же там написано.

Женщина кивнула и, порывшись в бумагах, достала смятый конверт грязно-жёлтого цвета. Я сразу же отметила про себя, что тут что-то не то. Конверты у папы всегда были чисто-белыми, без единого пятнышка. К тому же, когда я взяла в руки письмо и вчиталась в него, поняла, что это не папин почерк! И подпись… она похожа, но тоже не его!

— Миссис Бишоп, — сердце предательски ёкнуло.

— Да? Что-то не так?

— Это не почерк моего отца.

— Не может быть? — поразилась женщина.

Я подошла к секретарю и положила конверт с письмом на стол.

— Вот же, — она ткнула пальцем в имя и фамилию. — Мистер Роберт Эддерли и его подпись.

— Да, но я уверена.

— Ничего не понимаю, — развела руками миссис Бишоп.

— В моих документах есть что-то, что написано его почерком?

Женщина задумалась, взгляд её начал перебегать с одного предмета на другой. С одной коробки, на другую.