— Кто это такая? — застыла я от боли глубоко в груди. — Кто эта девка, Рамиль? Кто?!

Я задыхалась. Изнутри меня душил животный ужас. Страх. Когда ты живешь годами. Вроде знаешь, что все хорошо. Тебе нечего бояться. Нет человека ближе и надежнее, чем твой муж. Но вдруг ты понимаешь, что была слепа.

Мне никогда не надо было убеждать себя, что он верен. Мне было известно, как в семье Сабуровых относятся к походам налево. Это было табу. Глава семьи не мог унизить свою женщину, переспав с другой. И уж тем более зачать ребенка, который затем имеет право претендовать на деньги, на ресурсы — на все, чем владеет семья.

Этот запрет не раз обсуждался Карэном и Эльнарой — моей свекровью. Мать Рамиля никогда бы не одобрила измены. И уж тем более — такой…

Это не просто спонтанный секс на стороне. Не просто мимолетное влечение. Он осознанно стал отцом, пренебрегая мной как женщиной.

— Это Оксана, — сказал Рамиль. Точно так же спокойно. Не найдя в нашей встрече ничего такого, о чем можно переживать. О чем можно жалеть. Чего нужно бояться. Ему. — Она мама этого мальчика.

Сероглазый мальчишка хлопал ресницами и смотрел на меня. Он мне напоминал Рамиля на его же детских фотографиях. Тонкие губки. Крутой лобик. Округлые — еще не огрубленные скулами — щечки. Любой посторонний назвал бы этого ребенка милым, симпатичным. Ангелом.

Но для меня он был воплощением боли. Глубинной, тягучей, не унимающейся боли. Я его возненавидела. Да простит меня бог, но я испытала чудовищную ненависть к этому ребенку. Я смотрела на него и ощущала, как мурашки опоясывают руки. Ладони потели, пальца сжимались в кулаки.

Я его ненавидела. Ненавидела уже за то, что он просто жил. И своим существованиям — разрушал все то, чем жила я. Что я любила. Защищала. Берегла все эти годы. Его маленький сын убивал нашу семью.

— НЕТ! — заорала я внезапно и заткнула рот руками.

Казалось, что обеих ладоней недостаточно, чтобы сдержать мои душевные крики. Нахлынули слезы. Зубы ломило от того, как сильно сводило челюсти. Я начала рыдать. У меня был приступ истерики. Потому что перед глазами пронеслось все то, что оказалось враньем. Он врал мне годами. А я велась. Я все это время свято ему верила.

— Полина, успокойся! — схватил меня Рамиль за плечи. Он хотел меня прижать к себе, как раньше. Но я вырывалась. — Ты пугаешь Эмиля!

— Я ненавижу Эмиля! — выпалила я в сердцах. — Ненавижу! Я хочу, чтобы он исчез!

Это повергло в ужас его шлюху.

— Да как вы смеете?! — встрепенулась она и взяла сыночка на руки. Их общий плод любви скривил губы. Начал хныкать. — Рамиль! Я заберу его! Ты должен успокоить эту истеричку!

Ей казалось, она под его защитой.

Я прекрасно знаю, что это такое. Пьянящее чувство защищенности в руках настоящего мужчины. Но я была с ним слишком близка, чтобы бояться собственного мужа.

— Истеричка, значит, да?! — вырвалась я неожиданно для себя.

Подскочила и ударила ее по щеке так сильно, что звук пощечины привлек внимание прохожих.

— А! — вскрикнула она.

Мальчик стал реветь.

Рамиль схватил меня сзади. Тащил куда-то в противоположную сторону. Я выла, словно раненная волчица. Огрызалась и царапалась, кусалась до крови. Не могла поверить, что все это реально. Не могла принять тот факт, что у моего мужа есть вторая семья.

Все было обманом… Он обнимал меня, гладил дочерей по голове. Говорил, как любит нас. А затем уезжал в другое место, чтобы поцеловать ее. Делил с ней постель. Шептал на ухо, как он хочет. Как он любит ее. Брал на руки сына. Своего внебрачного сына.

Это было невыносимо. Я не могла представить, как скажу это девочкам. Как буду дальше жить. Как мне справиться с шоком и не сдохнуть от адреналина в сердце.