Он помог мне подняться по лестнице и распахнул дверь в нашу спальню. Шагнув в комнату, я замерла, хватая ртом воздух. Меня накрыло с головой. Я оказалась не готова ни к тому, что в комнате всё останется таким, каким было во время нашей семейной жизни.

Мне захотелось бежать отсюда не разбирая дороги. Спрятаться от воспоминаний, разрывающих душу. Прекратить пытку прошлым и неизвестным будущим. Вырваться из западни.

Я повернулась к выходу и увидела, как закрывается дверь. Щелчок замка оглушительно оповестил о том, что выхода больше нет. Ловушка захлопнулась.

Вероника спала рядом со мной, а я не могла сомкнуть глаз. Скользила глазами по до боли знакомой спальне и не могла успокоиться. Воспоминания вгрызались в меня беспощадными иглами. Эти симметричные кресла мы с Егором нашли на выставке в Милане. Эту люстру заказывали через интернет. А прикроватные тумбочки делали на заказ.

Хуже всего было с кроватью. Я прекрасно помнила как мы её выбирали. Цвет, форма, размер, идеальная обивка изголовья – я могла описать её даже с закрытыми глазами. А ещё, упругость матраса и звуки. Шелеста простыней и наших с Егором голосов. Стонов, милых словечек, комплиментов и просьб. Всего того, что было только между нами. Обнажённых тел и душ.

Или не только? С Аликой он тоже тут был? На нашей кровати? Он также её держал в своих руках? Также осыпал поцелуями и комплиментами? Называл сладкой девочкой и снова и снова доводил до оргазма? Ловил каждый стон и поворот головы?

Мне даже дурно стало от этих мыслей. Я постаралась выскользнуть из ручонок Веронички, чтобы подальше убраться от бывшего семейного ложа. Хотела убежать подальше. Да хоть в коридор выйти, только бы перестать жариться на костре воспоминаний о семейном счастье, которое больше никогда не повториться.

Но дочка, словно почувствовав моё смятение, открыла глаза и притянула меня к себе. Звонко чмокнула в щёчку и потёрлась своим носиком пуговкой о мой нос.

– Пунь, – прошептала она.

– Пунь, – ответила я.

И сердце потеплело. Только бы ей было хорошо. Я ловила настроение дочери, ждала, как она будет отходить от похищения. Боялась слёз. Но она рассматривала всё вокруг, не вспоминая о происшествии.

С удовольствием прошлась вдоль огромного панорамного окна. Провела пальчиками по складкам штор, словно по волнам. Обвела пальчиком геометрические фигурки на прикроватном столике. Потом, словно играя в классики, запрыгала по дощечкам наборного паркета. Неловко оступилась и толкнула дверь в детскую. Когда створка распахнулась мы обе не смогли сдержать возгласа восхищения.

Перед нами открылся настоящий сказочный мир. Перестав предохраняться, мы с Егором начали ремонт в соседних к спальне комнатах. В ближайшей запланировали детскую. Согласовали проект, но увидеть окончательный результат я не успела и теперь вместе с дочкой с восхищением рассматривала похожее на лесную опушку помещение.

Вероничка шлёпала ладошкой по разукрашенной стене и приговаривала, – кьюбнитька! Кьюбнитька! Много кьюбнитькоф!

В её глазах было столько радости! Она обводила пальчиком по контуру разрисованных ягод и смеялась.

– Мамотька, мамотька, кьюбнитька!

Потом моя проказница забралась в кроватку, напоминающую домик феи. Сначала распласталась по покрывалу, гладя вышитые листочки на покрывале. А потом, найдя на витых опорах золотистый шнурок с кисточкой, дёрнула его вниз.

Балдахин, сложенный под крышей конструкции кроватки, раскрылся красивыми зелёными лепестками. Домик стал пушистым и искрящимся. Вероничка заверещала от восторга. Она махала руками, словно рисуя снежного ангела. А потом, вскочив на кровать ножками, вцепилась в витой столбик кровати.