– Отлично. До свидания, – он вроде бы уже повернулся, но снова заговорил. – А Костя, когда приедет?

Чем ввёл меня в некоторый ступор.

– Я… я не знаю. Теперь я буду жить здесь до весны. Он мне сдал этот коттедж.

– А, значит, вы – его родственница?

– Не родственница, нет, я просто друг. И кстати, вам не кажется, вы задаёте слишком много вопросов? – я уже немного перестала бояться, раз он говорит, что знаком с хозяином коттеджа. И хоть этот факт пока не доказан, говорит сосед довольно уверено.

– Извините, одичал. Поговорить не с кем. Думал, с соседом поговорю, – он снова повернулся, собираясь, как видно со мной ещё немного поговорить.

– Да уйдёте вы, наконец?

– Всё, ухожу, извините, что потревожил, – он улыбнулся, и я ещё сильнее нахмурилась.

Задабривание не получится.

Я отвернулась, скрестила на груди руки, тем самым давая понять, что разговор наш давно уже закончен.

Хлопнула входная дверь.

Я подошла к окну, проследила, как мужчина прошёл к небольшой калитке, действительно установленной между соседскими заборами.

– Этого ещё не хватало, – проговорила сама себе, потеряла глаза, растирая последние слёзы.

Когда человек скрылся за калиткой и она закрылась, я подошла к чемодану, взялась за ручку и повезла его в комнату.

Небольшая спальня с большой, почти на всю комнату кроватью, оказалась очень уютной, светлой и немного непривычной.

У нас в квартире спальня тёмная, с дорогими бордовыми обоями, создающими эффект пещеры. Когда-то лет десять назад нам с мужем показались эти обои очень оригинальными.

Как давно это было.

Я вспомнила, как мы их выбирали. Я практически настояла, Алексей согласился. Вспомнила тот самый момент, когда я деловито расхаживала по магазину и заставляла молодого парня-консультанта показывать нам всё новые и новые образцы. Он бегал туда-сюда, таскал рулоны.

Моя дотошность.

Моя пресловутая дотошность.

Наверное, и она сыграла роль в сегодняшнем изгнании меня из дома. Если бы давала мужу хоть немного свободы выбора. Если бы спрашивала его совета. Но я не спрашивала. Просто указывала на нужные продукты, предметы, решения. Считала себя умнее всех. Я руководила. Настаивала. Всё по моему и никак иначе.

Кто-то оказался не таким дотошным и категоричным. Не таким жёстким в решениях, более слабым, более покладистым… добрым и ласковым.

Кто-то, с кем мой муж почувствует себя настоящим мужчиной.

Он себя мужиком не чувствовал рядом со мной. Но я этого реально этого не замечала. Или не хотела замечать.

Как так допустила?

Самоуверенность сгубила.

Я даже не могла предположить, что мой Алексей, практически подкаблучник, как иногда смеялись мы в кругу друзей, окажется человеком выбросившим меня из дома.

Может быть, зря я ушла?

Может пойти, повиниться, унизиться, попросить?

Зачем гордость свою не прикрутила? Зачем взяла чемодан и ушла?

Может не поздно?

Поздно, Лиза. Забудь.

У него – другая баба. Вот тебе самый верный ответ.

Ни ты, ни твоя внешность, ни волевой характер тут ни при чём.

Здесь другое и против этого не попрёшь.

Открыла чемодан, сверху на одежде шкатулка с драгоценностями.

Открыла, глянула – всё на месте.

На, Лиза, забери своё золото и бриллианты, только уйди с глаз долой.

Осточертела, опротивела, опостылела.

Я села на кровать.

Не могу больше плакать. Выплакалась и ладно. Нужно теперь думать как дальше жить.

Встала, начала доставать из чемодана свои вещи. Про некоторые даже забыла, что они есть.

Заработалась.

Ну а что я могу сделать, если моя работа, моя любимая работа, выжимает меня, как мочалку. До капли выжимает. Не остаётся ничего.