И пока это единственный пункт в моем плане на будущее, в котором я уверен на все сто. Над остальным я тупо не успел подумать. Поэтому придется действовать по обстоятельствам.

— Хорошо, — говорю я старику. — Давай обсудим. Только без лишних ушей.

Подзываю к себе одного из своих ребят, притаившихся у стенки в ожидании разборок:

— Отвези девочку домой, она покажет дорогу. И убедись, что ей ничего не угрожает. Можешь взять с собой еще пару ребят на всякий случай.

Поворачиваюсь к Алене. Она в ужасе притихла у лифта. Дрожащие пальчики сжимают ткань моего пиджака.

— Езжай домой, Ляль. Я тут разберусь со всем, и найду тебя, — говорю, а сам боюсь. Вдруг нет? Что если не найду ее больше? Она ведь уже раз сбежала от меня.

Она не двигается. Ловлю ее ручку, сжимаю в своей:

— Ну, чего ты, малыш? Скоро увидимся, — хочу поцеловать ее пальцы, но боюсь, что выдам излишнюю заинтересованность к Алене, чем подвергну ее угрозе.

Алена слегка подается мне навстречу и шепчет:

— У в-вас неприятности из-за м-меня? — у нее глаза такие красивые. Даже когда она напугана.

Это так щемяще. Она волнуется обо мне, мудаке. Даже толком не зная меня.

— Нет, Ален, — стискиваю пальцы в кулак, чтобы удержаться от прикосновения к ее побледневшей щечке. — Ты тут вовсе не при чем. Это разборки взрослых дядек, и тебе о них знать не обязательно.

— Но наш босс… — испуганно выглядывает через мое плечо, — он вроде что-то сказал о моем отце. Он знает его?

— Да, — соглашаюсь я. — И я тоже. Но поверь, лучше тебе никогда с ним не встретиться.

— Но ведь…

— Мы поговорим об этом позже, — обещаю я. — Я все объясню тебе. Но сейчас езжай домой. Хватит для тебя сегодня потрясений.

Мои ребята выводят девочку из здания, и мне становится одновременно спокойней и нервней из-за этого. Хорошо, что она больше не в эпицентре наших разборок. Но плохо, что больше не у меня на виду.

Меня будто снова накачали. Только теперь мне ее не трахать охота, а хотя бы просто видеть.

Всегда.

Ежесекундно.

Просто быть уверенным, что она жива и невредима…

35. Глава 14. ОН

— Чувство вины говоришь? — Сергей Аркадич смотрит с подозрением.

— Конечно. Представь каково мне было, когда она выбросилась с утеса сразу после нашей свадьбы? — потягиваю вискарь из стакана, стараясь выглядеть не слишком заинтересованным.

На деле же впервые чувствую себя настолько уязвимым. Алена будто моя ахиллесова пята. А значит первым делом мне нужно отвести от нее все взгляды. Чтобы ни одна мразь не считала, что она мне дорога более чем из чувства вины. Чтобы не воспользовались этим.

Для нас обоих так будет лучше. Мне не гоже иметь слабости, известные моим недоброжелателям. А саму Аленку больше никогда не должны коснуться «прелести» криминального мира.

И я готов ради этого на любые ухищрения:

— Ее ведь сын мой любил, — продолжаю я, — прикинь какая каша у меня в голове была из-за того, что я фактически сам убил девчонку?

Рома простит меня за то, что я прикрываюсь им. Ради Алены он все готов был простить. Да и потом, я ведь даже еще ни слова не солгал.

— Представляю, — отзывается Сергей. — Я сам десять лет назад накосячил. Грохнул Кристиного Ромео.

— Случайно? — не знаю, зачем уточняю. Наверно чтобы просто разговор поддержать.

— Специально, — подтверждает мою догадку.

Вовсе не удивившись, киваю. А старик продолжает, будто оправдывается:

— Ну не понравился он мне! Кто ж мог знать, что моя доча так разобидится на меня, что годы разговаривать не будет. Годы! Представь?!

— Так вот зачем тебе я? — наконец до меня доходит. — Решил таким образом перед дочерью извиниться?