- Хорошо. Я предлагаю начать с нескольких минут гипноза. Нужно проверить как вы реагируете на него. И самое главное, нужно понять не будет ли для вашего организма гипноз большим стрессом.

Я киваю и от волнения закусываю губу.

- Мира, посмотрите мне в глаза, - голос врача меняется. Становится однотонным, спокойным, тихим.

Я послушно смотрю в глаза Юлии Борисовне.

- Мира, сейчас вы должны подумать о чем-то хорошем. О том, что вас успокаивает.

Я выдыхаю и думаю о доме. О доме родителей. Мне десять лет, и я бегу вся в слезах к папе. Меня обидел мальчик, отобрал куклу и оторвал ей голову. Отец подхватывает меня на руки. Улыбается. Смахивает слезинку с моей щеки. Говорит о том, что мальчик не хотел меня обидеть. Просто он слишком глупый и не понимает, как показать свою заинтересованность мной другим способом. Говорит, что я самая красивая и лучшая. На моих губах играет улыбка. Где-то на заднем фоне я слышу голос Юлии Борисовны.

"Десять, девять, восемь..."

Сама не понимаю как мои глаза начинают слипаться. Жутко хочется спать. Я моргаю и заставляю себя открыть глаза. Вот только я уже не в кабинете психолога... Я нахожусь в кабинете отца. Не понимаю, что происходит. Кажется, обстановка накаленная. Я как будто наблюдатель со стороны.

- Мира, расскажите, где вы находитесь? - Я почему-то не пугаюсь того, что раздается голос Юлии Борисовны. И его, кажется, слышу только я.

- Я нахожусь в кабинете отца. Он зол. Но я не могу понять причину...

Прохожу дальше по кабинету. Всматриваюсь в свое лицо. Не в настроении не только отец, но и я. Кажется, мы о чем-то спорим.

- Папа, ты не можешь все время его ненавидеть! - Я выдаю это очень эмоционально. Сжимаю кулаки.

- Я никогда не скрывал того, что твой муж мне не нравится, - отец выдает холодно.

Опять у нас одна и та же тема. Клим. Отец в упор не хочет признавать, что мой муж чего-то стоит. До сих пор считает его слизняком не достойным моего внимания.

- Но ведь тебе должно быть достаточно того, что я его люблю, - мой голос подрагивает. В моих глазах стоят слезы. Я перевожу взгляд на отца и вижу, как он меняется в лице. Даже сейчас мое сердце екает. Лицо папы моментально меняется. От его жесткости не осталось и следа. Он всегда был впечатлительным к моим слезам. Я плакала редко. И чаще всего из-за позиции отца по поводу Клима.

- Как я могу считать его настоящим мужиком, если сейчас здесь стоишь ты и просишь за него!

Отец резко поднимается из-за стола и идет к кувшину с водой. Его лицо красное. Я понимаю, что он сдерживается. Хочет говорить более откровенно и эмоционально.

- Но ведь ты ему отказал во встрече. Послал.

- Мира, - отец резко разворачивается и смотрит в мои глаза. - Его проекты мутные. Я не хочу копаться в его делах и узнавать каким способом он зарабатывает свои деньги! Не вынуждай меня это делать!

- Пап, но ведь он хочет сделать хорошее дело. Это центр для детей, у которых нет дома. Которым не повезло как мне иметь таких прекрасных родителей. Ты ведь знаешь какие условия сейчас у детей в детских домах. Как они живут и...

- Прекрати это делать, - отец бурчит в ответ. Вижу, как хмурится.

Да, я сейчас играю нечестно. Нарушаю правила. Но подобный центр — это ведь очень хорошее дело. У меня даже дыхание перехватывает от того, когда я об этом говорю.

- Пап, ну пожалуйста. Ты просто выслушай его идею. Если ты поможешь. У тебя такие связи.

Отец сверлит меня взглядом, а после вздыхает.

- Завтра пускай этот пиздюк приходит. В семь утра. Опоздает, на хер пойдет со своими планами. Так и передай.