— Поэтому нужно устраивать гарем и втягивать меня в свои развратные игры? — Спрашивает Анна с такой яростью, которой я в ней никогда не видел.

Я перевожу взгляд с Анны на Виктора, который стоит поодаль и опустив голову тихо молится. Его обожженная кожа на голове неприятно блестит в свете церемониальных огней перед алтарем.

— Виктор, — говорю я ему, — поговори с Анной, видит бог, я сделал все, что мог. Объясни ей, что сблизиться с Софией и другими девушками ей придется. Объясни, что этого хочет бог.

Виктор поднимает голову и смотрит мне в глаза. Его веки, лишенные ресниц, дрожат, а брови были бы нахмурены, если бы на месте бровей у жреца не было бы шрамов от ожогов.

— Да, мой князь, я поговорю с Анной.

— Вот и хорошо, — бросаю я, выходя из молельной комнаты, снова оставляя Виктора и Анну наедине.

София тихо идет рядом со мной, опустив свою хорошенькую головку.

— Не обижайся на нее, милая моя, — говорю я Софии, — она полюбит тебя, она поймет, на какую жертву ты идешь ради нас. У нее мягкая и добрая душа, но сейчас в ней говорит ревность и ярость.

— Я не знаю, как мне быть с ней, мне кажется она всегда будет меня ненавидеть, — лепечет София, и облизывает свои потрескавшиеся пухлые губки.

— Доверься моему слову, — говорю я, напуская на себя суровый вид, чтобы немного взбодрить девочку, — или ты считаешь, что моего слова недостаточно, чтобы моя жена сделала все, что нужно?

— Нет, нет, что вы, князь, — со страхом говорит софия и прикрывает рот ладошкой, как будто сама боится того, что нечаянно может сказать.

Я вхожу в столовую вместе с Софией.

На столе меня уже ждет завтрак.

При виде сочащегося мясным соком стейка, от которого еще идет пар, рот наполняется слюной.

Я разрезаю сочащееся мясо и отправляю ароматный кусок в рот, чувствуя невероятное наслаждение и даже на мгновение прикрываю глаза от удовольствия.

Да, это именно то, что мне сейчас нужно. Ночь, наполненная страстью, пробуждение от ласк Софии и сочное мясо на завтрак. Если бы только не этот неприятный разговор с непокорной Анной, ночь и утро можно было бы считать идеальными. Ну ничего, Виктор поговорит с ней. Он сделает все, чтобы убедить ее быть более смиренной. Зря что ли я плачу такие огромные взносы его ордену всесожжения? Он прекрасно знает, что если будет перечить мне, все, чего добьется, это высылки обратно в монастырь, а на его замену епископы пришлют кого-нибудь посговорчивее.

Всеблагой дракон, какое же сочное мясо.

— Князь, — вдруг слышу я робкий голос распорядителя, склонившегося надо мной сбоку.

Приходится оторваться от наслаждения стейком.

— Чего тебе?

— Простите, что нарушаю ваш завтрак, но прибыл важный визитер от императора.

— Ну кого еще принесло в самый неподходящий момент? — Спрашиваю я раздраженно.

— Архимагистр Тайдел, милорд. Он говорит, что дело не терпит отлагательства.

Значит прискакал-таки, раздери его пекло, братец Лилианы.

Настроение сразу же портится.

Да что ему надо?

— Зови его сюда, — резко приказываю распорядителю, — не хватало еще нарушать завтрак из за него. И принесите еще приборы для гостя. А тебе, София, лучше не попадаться на глаза посторонним, так что оставь меня.

Что же ему надо? Неужели явился разнюхивать по приказу своей сестрички? А что если он может распознать отсутствие наследника у моей истинной?

Нет, этому юнцу на вид не больше двадцати, ранг архимагистра ему явно назначили только благодаря родству с императорской истинной.

Хотя, нужно бы перестраховаться.

Я быстро подзываю слугу и отдаю несколько приказаний.

18. 18

Анна