– Искал Ровера, но нашёл пока лишь его жену.

– Натягивает свою Милочку, – хохочет второй.

Я вздрагиваю. В каком смысле «натягивает»?

– Какой гад, скажи? – двуликие подходят, и я невольно кошусь на Лироя, хоть и понимаю, у него нет причин мне помогать. – Такая девочка, а он под чужие юбки лезет.

– Что привело вас к этому выводу? – спрашивает Лирой.

– Слух.

Я опускаю взгляд. Неужели правда? Он позволяет себе такое? Ладно в другие дни, когда в замке только мы, но сейчас… Слишком много гостей!

– Это недопустимо, – рычит Лирой и идёт… куда-то.

– У-у-у, какой, – хохочет один из оставшихся.

– Да, ненавидит он нарушения правил.

– Скучный. Я вот очень даже за то, чтобы не ограничивать себя одной, а, малышка.

Это, похоже, мне.

– Не уверена, – пожимаю плечами. – Я тоже думаю, что это неправильно.

– Ой, да брось, – они подходят ещё ближе, и я чувствую, что волчица начинает рычать. – Раз он тебя не ценит, тебе тоже незачем ценить его.

– Хотя зря он, – второй наклоняется и тянет носом воздух у моего плеча. Я хмурюсь и отступаю. – Я б такое сладенькое яблочко из спальни не выпускал. Милка-то уже потасканная жизнью, даже дышать рядом с ней противно.

– Вы чувствуете её запах? – осторожно улыбаюсь я, пытаясь сменить тему.

– Конечно.

– А чего это ты не пьёшь, хозяйка? – второй ловит мою руку, в которой всё ещё зажат бокал с голубым цветком и подносит к моим губам. – Аль отравили напитки?

– Н-нет, что вы, – нервно улыбаюсь я. Я и сама не знаю, травили или нет… Если и да, то не мы. Ровер же тоже выпил.

– Тогда пей.

На мой затылок кладут руку, мешая отстраниться. Первый двуликий приобнимает за талию, не позволяя вырваться. Я испуганно выдыхаю и тут же в горло ныряет большой глоток напитка.

– Не спеши, милая, тебе сегодня хватит, – воркует первый.

Что происходит?! Я озираюсь по сторонам, не понимая, что мне делать. Гости только начали веселье. Многие танцуют, другие играют в карты. Ещё никто не успел проголодаться, так что к столам никто не подходит. Некому помочь мне. Ровер… где он? Лирой… ушёл куда-то. Сомневаюсь, что он стал бы спасать меня от… не знаю наверняка чего, но с ним однозначно было спокойнее, чем с этими двумя!

– Вот и всё, – я и сама не понимаю, как бокал становится пустым. – Как себя чувствуешь?

Сложно ответить. Всё кружится, я слышу звуки так, будто мне уши заложило. Что за… Неужели этот напиток и впрямь отравлен?

– Что вы… подмешали?

– То, что поможет тебе расслабиться, малышка.

Ничего не понимаю. Все ощущения, зрение, слух, обоняние, будто вынули из меня, хорошенько взболтали и впихнули обратно, и всё перепуталось. Зрение ощущаю слухом, обоняние вижу… Чертовщина какая-то.

– Ого, да ты малышка неважно выглядишь. Пойдём-ка, воздухом подышим.

– Твою мать, брат, я не могу. Чуешь её?

– О, да. Этот идиот не срывал пробочку.

– Правда что ли? Проклятье, да!

Кружащийся мир на миг замирает. Я понимаю, что мы на террасе. Здесь темно, пахнет… не понимаю чем.

Меня прижимают к колонне, поддерживающей деревянный увитый виноградом навес. Кто-то из двуликих, их лица смазаны, так что я не понимаю который, утыкается носом в шею и шумно втягивает воздух.

– Сладкая девочка… – он высовывает язык и проводит липкую полосу, которая тут же вгрызается в шею холодом. – Давай сделаем это здесь.

– Слишком близко. Помешают, – сомневается второй.

– Кто? Луноголовый и Альварин заняты. Пока хватятся она уже лишится самого ценного.

– И тогда герцог останется бездетным, – ладонь второго ловит мои запястья и прижимает над моей головой. Не могу двинуться!

Я плохо понимаю, о чём именно они говорят, но мне страшно.