Узнал лишь как меня зовут, ну кто так женщину на всю жизнь выбирает? Может я во сне пинаюсь? И (это уже совсем печально как минимум для Ровера) – против любовниц?

Закусываю губу, чтоб придумать самый безопасный ответ, но не успеваю.

– Хантер, тебя давно за холку не оттаскивали?

Слышу я низкий рык за спиной. Вздрагиваю и оборачиваюсь.

5. Глава 5 – Не отпустит

К нам подходит Ровер, полностью одетый и причёсанный. Хватает взгляда, чтобы понять – мой супруг зол. Подбородок угрожающе опущен, из-за чего глаза цвета солнечного янтаря кажутся ещё выразительнее, а скулы и челюсть – напряжёнными.

Я внутренне сжимаюсь. Братья такие разные… Чувствую, что ничем хорошим это не закончится, хотя ничего плохого мы не делали. Да, я вышла из комнаты, не спросив, но, в конце концов, не сексом в кабинете занималась. Хантер невозмутим. Лишь вскидывает тëмную бровь, изображая недоумение:

– Не понимаю причины подобного вопроса и агрессии. Или… – взгляд Хантера смещается в мою сторону, – это проявление ревности? Лорд Альварин в себе не уверен.

– Ты не просто ходишь под руку с моей истинной, а вбиваешь в её голову идиотские идеи. Этого хватит для основательной трёпки.

Хантер ухмыляется:

– Если предложение тебе не нравится, это не значит, что оно идиотское. Ты пренебрегаешь супругой в первый же день брака. Дай угадаю, консумации не случилось?

Я вздрагиваю. Меня пугает то, как спокойно они об этом говорят, будто речь о погоде.

Лорд бросает на меня непонятный взгляд, и его глаза снова зажигаются внутренним огнём.

– Ты решил «погулять» напоследок, брат?

– Хочешь со мной поссориться? – рычит Ровер. – Продолжай в том же духе, и это случится.

– Допустим, в вашу спальню я не лезу. Но леди Эйлис имеет полное право знать свои возможности.

– Так значит это правда? – спрашиваю я, глядя на Ровера. – От навязанной истинности можно избавиться?

– Истинность не навязана. Никто не заставлял моего волка и твою волчицу принимать друг друга, – поджимает губы Ровер. – То, что предлагает Хантер, работает только в том случае, если один из пары не чувствует привязанности к истинному.

– Это проворачивали даже без согласия обоих, помнишь? – ухмыляется Хантер.

– И заканчивалось безумием и потерей воли к жизни.

– Есть ещё варианты. Спроси у своей Милы. Наверняка она знает.

Мне не нравится упоминание любовницы, и я отворачиваюсь.

Вот чего Ровер спорит? Какое ему дело? Вообще должен обрадоваться. Избавится от меня, сможет творить всё, что ему вздумается. И спать с кем захочет.

Ловлю себя на том, что не чувствую запаха вереска. Купание помогло, пытаюсь проникнуться его настоящим запахом – смолой и мятой, пытаюсь запомнить их.

Приятно.

Конечно, избавиться от вереска недостаточно, чтобы мы с волчицей сменили гнев на милость, но по крайней мере я не чувствую желания бежать от него, сверкая пятками.

– Этот вариант предполагает смерть звериной ипостаси, – Ровер злится сильнее. – Не нужно плести интриги за моей спиной. От Эйлис я не откажусь.

Хантер смотрит на меня долгим взглядом. Будто знает больше, чем говорит мне.

– Волчица сама примет решение.

– Вот именно. Так что не нужно влиять на неё с помощью манипуляций, – холодно отрезает Ровер. – Иди.

Если бы у меня сейчас были волчьи уши, я бы прижала их к голове. Разговор братьев хоть и обошёлся без крови, но совсем меня запутал.

Даже если я соглашусь на этот непонятный ритуал и избавлюсь от Ровера, то стать обратно человеком не смогу. Если только не прибегну к помощи рыжей стервы, а я этого не сделаю.

Да и… мне не хочется терять волчицу. Мы с ней вместе меньше суток и, не считая её тяги к подлому изменщику, мне всё нравится. Если бы не она и не её капризы, Ровер бы уже сделал что хотел, а я чувствовала себя использованной и жалкой овечкой, которую сожрут, когда наиграются.