– Рита на развод подала, – пожимаю плечами, стараясь не выдать своей досады. Но чуткая Люба все равно это видит.

– Это же хорошо. Почему ты грустный? Ты не хочешь с ней расставаться что ли?

Я пропускаю вопрос мимо ушей. Глупости спрашивает.

– Ариш, а ты как переехала, мама с тобой связывалась?

Дочь как раз сидит за столом и режет салат. И вряд ли ей это нравится…

– Нет, – цедит сквозь зубы, – Никто не писал и не звонил. Ни она, ни Дима.

Перевожу взгляд на Любу. В какой-то момент у меня создается ощущение что она вообще не видит проблемы. Но потом, будто спохватившись, она восклицает:

– Хороша же мать! Ребенок живет у новой жены мужа, а ей хоть бы что! Я бы тебе, Арсений, посоветовала переосмыслить всю жизнь с Маргаритой. Все ли с ней в порядке? Обычно женщины так не реагируют! Точнее, они хоть как-то реагируют на разрыв, а не избавляются от детей! Даже я, уж какой у меня муж был, и то и памятник ему поставила, и оградку… Правда дети почти не посещают его могилу. Заросло все. А что люди скажут…

– Сходим в воскресенье. Не переживай, Люба.

Кстати да. Тоже дочери хороши – каким бы отец ни был, а он отец! В итоге ни маму, ни папу знать не хотят. Как так?

Между тем я сам не замечаю, как отвлекаюсь от изначальной темы. Ах да, Рита. Могла бы и позвонить. Цаца какая.

Пока мы с Любой разговариваем, Ариша, сжав губы, продолжает резать огурцы. Обижена на мать. Она-то не такая как Нонна с Аллой. Ариша привязана к родителям, и по матери скучает. Потому что ребенок всегда скучает.

А вот Рита… Недооценивал я ее. Я-то думал что она с радостью всю жизнь кладет на нас, а она… Она оказывается эгоистка. Внутри просыпается какое-то нехорошее чувство. Даже отомстить ей хочется за это равнодушие и пофигизм. Ее поступок вызывает ассоциацию с заброшенной могилой, куда дочери не могут наведаться. Только я еще живой и сорняком зарастать не собираюсь.

Еще немного подумав, решаю, что я выше мести. Я сделаю иначе: мы будем с Любой по-настоящему счастливы, и пусть Рита кусает локти и думает что она всю жизнь не так делала. И кого она потеряла.

А Аришу сами вырастим. Для нее домом будет наш дом, раз мать так поступает. Уж мы-то ребенка одного на произвол судьбы не кинем. А Дима, Дима парень толковый, перебесится пару месяцев и успокоится. Через месяц сам ему позвоню и узнаю как дела. Он выделываться не будет, пойдет на контакт, нужно просто немного времени чтоб остыть, подумать и переварить произошедшее.

Раньше, когда я была маленькой, мне казалось что взрослые в принципе не могут ошибаться, что это некие совершенные существа, которые знают абсолютно все. Сейчас, в свои четырнадцать, я вижу, что возраст – это не гарантия ума, а уж тем более мудрости. Более того, большинство взрослых – самые настоящие идиоты. Так что будущее за такими как я – современными, молодыми и остро чувствующими.

Однако это еще не все. Помимо того что взрослые не особенно наделены интеллектом, я открыла для себя еще кое-что: они иногда бывают непонятными и странными. То есть это даже не глупость, это что-то другое.

От встречи с детьми тети Любы я многого не ждала. Думала это будет среднестатистическое семейное мероприятие, где я буду зевать за столом, потому что уйти некрасиво, а начать смотреть ролики в ютубе еще некрасивее. Ну или играть.

Прийти должны были обе дочери, к двум часам. Старшая – Нонна – обещала быть с мужем и детьми, младшая – просто.

Когда я уже накрываю на стол, тетя Люба восклицает:

– Алла, поганка, сказала что не явится, еще и нахамила!