— Всю ночь?! — хмыкаю. — Уверен?

Спокойно, Ксюша. Истериками своими только покажешь, как ты раздавлена.

Подошла к зеркалу. Посмотрела на свои красные и чуть припухшие глаза. А под ними черные следы размазанной туши. Беру лосьон для снятия макияжа, смачиваю вату, провожу по коже.

— Где была, я тебя спрашиваю? — муж смотрит на меня через зеркало, теряя терпение. — Я обзвонил все морги и больницы. Матери твоей позвонил, взбаламутил.

— Где была, там уже меня нет. Как видишь! Или я должна была остаться поздравлять тебя с твоими новыми интересами?

— Давай поговорим нормально! Как взрослые люди. Без твоего сарказма. Ты не на своих тренингах.

— Говори! — лицо начинает дрожать. Время пришло услышать правду. Какая бы она ни была. Кусаю щеку изнутри, смачивая сухой ваткой выступающие слёзы. — Что молчишь? Говори же! Трусишь. В принципе, меня это не удивляет.

— Год назад я случайно понял, что влюбился как пацан в другую. Не думал. И не изменял до этого. Был верным. Семья, дом, дети, жена — все как положено. Но что поделать, тут, — стучит по груди, — не прикажешь. Не мог тебе признаться раньше. У меня предложение, раз ты уже знаешь все. Мы будем жить втроем.

— Ты в своем уме? Слышишь себя? Что ты говоришь? — шмыгаю носом, вытирая слезы, которые текут бесконечно. — В свободных отношениях? Многоженство в нашей семье? Что-то я не заметила, что ты веру сменил. А о детях ты наших подумал? — не выдерживаю, перехожу на крик.

— А что такого, Ксюша? В современном мире живем. Тебе было бы лучше, если бы я продолжал врать? Я с ней почувствовал себя живым. Понимаешь? — Хватает меня за руки. Трясет. — Мы изжили свою любовь, к сожалению. Не хотел этого, но так случилось. Всему есть конец. Мы словно застыли в этом быту. Пять лет на одном месте. Всё одно и то же. День сурка.

— А я застыла вместе с тобой! — кричу ему в лицо. — Вместе, слышишь! От трудностей я не стала искать другую постель, где пригреют меня. Все мужчины стали для меня бесполыми. Потому что я бежала домой, к тебе. Зная, что у меня семья и любимый муж. Все свои мечты и желания задвинула куда подальше. В самую глубь своей души. И когда у тебя в фирме были проблемы, я не переспала с твоим напарником, оттого что я застыла, как ты выразился. Я была рядом. Да даже когда мне поставили страшный диагноз... Я переживала не о себе, а о тебе. Как ты справишься, если меня не станет? Я исполняла слово в слово ту клятву, которую давала тебе. А ты? Ты её так исполняешь?

— Еще твои женские проблемы как снег на голову, — грубо отталкивает меня от себя. Я здоровый мужик, мне трахаться хочется нормально. Вот тебе мой ответ без метафор.

— Мои женские проблемы? Это все, что ты можешь сейчас сказать? Как ты можешь? Просто как язык твой поганый поворачивается? Ты просил меня родить тебе дочь — я родила, ты просил родить сына — я родила. Потом последствия тяжелых родов дали о себе знать. Я боролась за жизнь. За нас. То есть это я виновата? — Рыдаю.

В руках у мужа звонит телефон. Видеозвонок. Высвечивается аватарка детей. Они не должны видеть меня в таком состоянии. Так неправильно. Быстро вытираю лицо, натягиваю улыбку. Выдергиваю телефон из рук предателя. Снимаю вызов.

—Мам, ты нашлась? — моя взрослая восьмилетняя дочка с глазами как небо обеспокоена.

— А куда ж я могла деться? — выравниваю свой голос.

— Я слышала, как папа звонил бабушке, ночью, не приехала ли ты назад.

— Опять не спишь, подслушиваешь? Машина у меня сломалась. Пока починили, вот только приехала, а связи не было. Поэтому папа переживать стал.