День, ты сегодня закончишься или будешь продолжать проверять меня на прочность?

— Зачем и когда ты продал ее? Не молчи, отвечай же…

— Я…

— Ну что — ты? Говори!

— Я купил одну вещь…

— И какую же? И кому?

14. Глава 14.

Игорь

Я не желал, чтоб так все было, но, видимо, в ленте жизни написано то, что должно случиться, как ни крути. Даже если не думаешь об этом, и мысли не можешь допустить. Я ведь сам был против новой гостьи в нашем доме...

Помню последний ужин за нашим столом, когда твердо решил, что больше не люблю ее. Жену Оксану, или просто Ксю, больше не люблю. Наблюдал за ней, с коротко остриженными волосами, завязанными в небрежный хвостик, и уже не такой ухоженной, какой полюбил ее раньше. С располневшей фигурой и с отекшим, скорее всего после последнего курса химии, лицом. Она перестала краситься и дома ходит в потертом халате. Суетится на кухне, накрывая стол. Улыбаясь мне, говорит:

— Ты голодный? Сейчас, почти готов твой любимый суп. Дети-и-и! Кушать!

Не слушаю, что она рассказывает про работу и пройденный день. Мне не интересно. Механически изображаю заинтересованность в ее болтовне, а сам все глубже убеждаюсь, что ничего не чувствую к ней, только жалость, и все. Перегорело. Странное чувство, все вперемешку. Зачем мучаю ее и себя? Но сейчас расстаться с ней не хватает мужества, и это неправильно как-то. И набивается другой вопрос: а что правильно? Ведь нет между нами больше любви и от страсти не кипит в груди, как раньше. В мыслях, как бы ужасно это ни звучало, та, другая, на краю стола.

Сплю с женой, а представляю молоденькое личико Элоны и дрочу под холодным душем после так называемого секса, при котором слышу, что ей то больно, то не сейчас, то швы болят.

И совсем другое дело — Элона. Как пацан, разговариваю с ней, а у самого дрожь пробегает по всему телу. Вот зацепила. Мысли лишь о ней и ее недавнем поцелуе в коридоре, таком неожиданном и долгожданном.

А потом все закрутилось вихрем: секс на кухонном столе, секс на любой поверхности в доме и на даче. Ее молодость, похоть в глазах и в движениях... И ложь в сторону жены по камушку стала копиться на плечах и превратилась в гору. Сознаюсь, ее проблемы отошли на другой план. Грех? Возможно. Но нигде не написано, что грешно влюбиться и начать снова чувствовать. Я же не виноват, что она заболела. Жизнь все-таки одна, и я не хочу ее просрать. Даже рад, что жена узнала, больше не было сил скрывать и изображать все того же Игоря, который ее ревновал до чертиков ко всем. То время ушло безвозвратно. И я ее не бросаю, все будет как прежде, с небольшими изменениями.

Сжимаю телефонную трубку. От разговора с женой злость плещется, выливаясь через край. Надо же, не думал, что буду злиться на безрассудство Ксюши, ведь она психолог, всегда сдержана и рассудительна. Изуродовала теперь уже чужую машину. А деньги я не все получил за нее.

— Зачем и когда ты продал ее? Не молчи, отвечай же…

— Я…

— Ну что — ты? Говори!

— Я купил одну вещь…

— И какую же? И кому?

Ее голос дрожит в трубке, а меня почему-то не задевает. Внутри ничего нет, кроме злости и раздражения.

— Будь хоть сейчас честен. Давай, скажи. Будь мужиком, хоть сейчас не ври мне, как ты это делал на протяжении долгого времени, глядя мне в глаза.

— Кольцо! Я купил кольцо Элоне. Довольна?! Подарок. И себе. Новое.

В трубке повисает тишина. Тяжелое дыхание. А потом громкий истерический смех.

— Кольцо? — сдавленным голосом повторяет.

— Да, именно его.

— Как ты можешь вот так все… — замолкает, — перечеркнуть?

— Что все, Ксюш? Этого всего давно не стало, перегорело, мы просто привыкли, что идет все плавно, без изменений. Мы с тобой жили как по графику. По твоим рекомендациям, как сохранить семью. Ты молодец, хранила. Все работало, но чувства ушли, они не поддаются ничему. Даже секс у нас был по графику, в определенные дни. И я ничего от него не испытывал. Просто как о дерево потереться.