– Надо было отказать ему. Вечно все пользуются твоей наивностью, – цыкает Сергей.

По дороге заехали на заправку. Муж вышел, прихватив телефон.

Внезапно легкая музыка по радио прервалась разговором по блютусу.

«Когда ты уйдешь от жены, Сереж? Я уже устала слушать твои отговорки. – Женский голос показался мне знакомым. – «Все «дела», да «дела», а у меня скоро терпение лопнет. Быстрей забирай у этой дуры свой банк и решай, что там с сыном, а то мне надоело! Сережа?! Сережа, ты слышишь? Ау?! Алло! Алло!»

Голос все взывал к Сергею. Я увидела, как он вышел от заправщика, недовольно косясь на свой телефон, направился к машине быстрым шагом. Я выключила музыкальную систему. Посмотрела назад, на сына в автокресле, но он был слишком увлечен своими комиксами.

Муж открыл дверцу и положил телефон на подставку. Подозрительно зыркнул на меня и завел машину.

Весь день я была сама не своя. Постоянно проигрывала в голове те слова. Всё думала, что это был за звонок? Кто разговаривал с мужем и что это означало?

***

С Серёжей мы познакомились одиннадцать лет назад. Точно помню – десятого августа, потому что то был день моего зачисления в консерваторию.

Узнав результаты с утра пораньше, не в силах сдержать волнения, я прямиком с Большой Никитской рванула к отцу на работу, чтобы поделиться своим счастьем. Влетела в кабинет, готовая броситься на шею папе, но затормозила, увидев сидящего перед его столом незнакомого человека.

– А вот и моя дочь, Юлия Германовна. Познакомься, дочь, это мой новый зам, Сергей Владимирович Мордвин.

Мужчина поднялся со своего места и подошёл ко мне, но вместо того, чтобы пожать мне руку, поцеловал кончики пальцев. Я вся зарделась, а отец расхохотался.

– Ты мозги девочке не пудри, подросток ещё!

Папа, конечно, хотел, чтобы я пошла по его стопам, училась на экономическом, чтобы когда-то принять на себя управление его банком. Но я всегда бредила музыкой. Только при условии, что второе высшее будет получено в Плехановке, папа разрешил мне поступать в консерваторию. Я же тайно надеялась, что однажды он увидит меня на сцене большого концертного зала, в шикарном вечернем платье, солисткой симфонического оркестра и поймёт, что моё предназначение – быть великой пианисткой.

Моему счастью не суждено было продлиться долго. Через год, в октябре, папа с мамой поехали на дачу и погибли в пожаре.

События после этого я помню смутно. Приходили какие-то люди, что-то говорили. Похороны, я в чёрном платье, поминальный обед. Какое-то время я жила в постели родителей, обложившись хранившими их запахи вещами.

Помог мне выбраться из состояния полузабытья Сергей. Он принял на себя дела в банке, пока я не вступила в права наследства. Оформлял все бумаги, таскал к нотариусу, подолгу втолковывая, что от меня требуется. Съездил в консерваторию и договорился об академе. Заставлял меня есть, пытался развлекать. Он заменил собой моих друзей, которым я, выпавшая из их весёлой студенческой жизни, резко стала неинтересна.

Он был мне практически вторым отцом, пока однажды я не поняла, что важна для него не только как дочь погибшего шефа.

Мы сидели в кино, смотрели какой-то дурацкий триллер, и я прижалась к нему в особенно страшный момент. Его сильные руки обхватили меня за плечи, и я ощутила поцелуй на виске, который прошил меня, будто электрический разряд. Словно слепой котёнок, я ткнулась в его лицо, заливаясь слезами, ища успокоения в его губах, и он дал мне его.

Сергей вытирал мои мокрые щёки, шептал ласковые слова, а я прижималась к нему сильнее и чуствовала, снова чуствовала, как в сердце прокрадывается тепло.