А когда мы выезжаем за МКАД, меня вдруг прорывает. Я вдруг выпаливаю Эрике (так зовут чуть не сбившую меня девушку) всё, как есть. И про то, насколько любила Гордея и про то, как мы вместе с ним обсуждали нездоровую привязанность бывшей к нему, как к свадьбе готовились, а потом я обнаружила его с ней. Даже про ситуацию родителей и то умудряюсь рассказать. Сама не знаю, что на меня находит. Просто переполняет это всё настолько, что молчать не получается.

Эрика выслушивает, ухмыляется мрачно:

— М-да, засада. Все они одинаковые, — морщится, а потом вздыхает тяжело. А я и без того уже понимаю, что у неё свой опыт есть, ещё прежде чем слышу неохотное: — Мне вот тоже изменил не так давно, а всё в любви клялся. Так счастливы были…

Только и киваю, не зная, что тут сказать. Да и нечего, наверное. Просто переглядываемся понимающими сочувственно грустными взглядами.

Да уж… Некоторое время назад выражение: «Все они такие» меня скорее злило бы. Или смешило. Я бы в любом случае жалела несчастных, так думающих. Потому что была уверена в своём Гордее.

Дура.

Мы с Эрикой сидим в машине где-то на отшибе города, закусывая бургеры, которые купили по пути. Эта девушка явно привыкла питаться чем-то более качественным, но сейчас ей тоже хочется по-простецки, заедать тяжёлую тему калорийным и мясным, запивать довольно крепким кофе.

Некоторое время молчим, каждая о своём. Она наверняка вспоминает свою ситуацию, ну а я… Я даже боюсь снова погружаться в свою, даже после того, как выплеснула его. В клочья рвёт внутри. Колет так, что дышать нечем.

Зачем Гордей вообще выбежал за мной и так отчаянно звал? Резко осознал, что натворил?

Вот идиотка. Нафига об этом думать? Разве это хоть что-то изменит?

— Если я ещё раз его увижу… — прерывисто толкаю, не понимая, как ещё не рыдаю. Захлёбывалась слезами, когда он меня окликнул и убежала, а сейчас как будто и нет их. — Я просто умру.

Моё заявление звучит так серьёзно и жутко, что самой не по себе. Вот и Эрика разворачивается ко мне всем корпусом, мягко коснувшись руки.

— Спокойно, оно того не стоит, — говорит убеждённо, смотрит внимательно.

Я только и могу, что мрачно усмехнуться. Знаю, что не стоит и что не надо. Но вот по ощущениям это так.

Я верила Гордею даже больше, чем себе. До сих пор не понимаю, как оно всё…

— Заблокируй везде, — участливо советует Эрика. — Остановись пока у друзей.

Вздыхаю, перебирая в мыслях эти возможности. Забавно, но я даже не думала, что дальше. Как будто этого «дальше» и нет. Осталось там вместе с моим чемоданом, брошенное и не нужное мне больше.

Но новое знакомство всё-таки заставляет задуматься.

«Оно того не стоит»… Эрика права.

— Он их всех знает, — взвесив в мыслях предложенный ей вариант, отсеиваю.

С блокировкой-то понятно, но я впустила Гордея в свою жизнь настолько глубоко, что найдёт меня где угодно. При желании…

— Но они ведь не будут его пускать, — возражает Эрика, ведь не знает, каким настойчивым может быть этот мужчина в достижении целей. Так и меня завоевал… — И потом, меня он не знает, — вдруг добавляет задумчиво.

Эрика это серьёзно? Готова меня приютить?

Улыбаюсь ей, качая головой. Это уже слишком. Я и без того уже явно помешала её сегодняшним планам.

— Этого мало… — неожиданно выдаю вслух совсем другое, не то, что в мыслях. Но то, что выливается уверенными, как будто давно зревшими утверждениями: — Я не могу жить в одном городе с Гордеем. Не смогу ходить по улицам, которые напоминают о том, как всё было…

— Переезжай, — пожимает плечами Эрика, отпив кофе. — А если боишься, что он поедет за тобой… — ухмыляется, окидывая меня задумчивым и загадочным взглядом. — Насколько ты готова к новой жизни?