— Да нет… Это ты меня прости… Как шестнадцатилетний идиот полез на девчонку, которая разводится с мужем. Так ещё и любит его… Кстати, есть за что?

Никита поднял на меня глаза. А я не смогла отшутиться, что за хорошее достоинство в виде толстого кошелька. Как-то врать не хотелось. Не ему. Себе…

— Ну… — протянула ему кружку, чтобы он наполнил её снова. — Он был первым моим мужчиной и я… Я ведь даже не знаю, каково это — быть с кем-то кроме него. Понимаешь, все эти годы я на парней-то смотрела, как на прозрачные стёкла, а тут, оказывается…

Я замолчала. Мужчина пристально всматривался в меня. Не знаю, что он хотел увидеть. Но волна сомнения разделила нас.

— Он не был принцем. Да и я не принцесса. Он был обычным, добрым, хмурым, вредным, заносчивым… Знаешь, он так и не научился разговаривать с нашей консьержкой, а её это обижало, что к ней как к мебели обращаются. А я… Я сглаживала углы, отводила от него недовольство. Мне легче сходиться с людьми… И я поняла, что это ему надо… Так надо, чтобы за спиной стояла та, кто примет его целиком. Без ехидных советов. У меня не получалось… Но я старалась, честно. Это было неправильно, я теряла себя с каждым часом всё больше, погружалась в его жизнь, наплевав на свою.

Я хотела добавить, что всё равно не справилась, оказалась недостаточно гибка, чтобы он чувствовал себя хозяином положения. Но промолчала…

— Хотел бы, чтобы меня так любили… — как-то горько признался Ник.

— А разве бывает иначе?

— Бывает, — и губы кривятся, как от боли. — Особенно когда в тебе видят денежный мешок, так сильно любить начинают, что страшно становится…

— О-о-о-о! — взвыла я. — Зачем ты сказал про денежный мешок. Теперь мне и про тебя будут говорить, что на твоё бабло повелась.

— А ты повелась? — мужчина прищурил глаза.

— А по мне не видно? — я изогнула бровь, намекая, что уж если бы не повелась, чёрт бы он от меня удрал, разбрасываясь лампами. — Знаешь, когда мне так сказали про мужа, я даже не поняла, о каких деньгах может идти речь. Я ведь в него влюбилась, когда он носил дырявые джинсы с масс-маркета, гонял на поддержанной "Сузуки" и тогда ещё ел в Маке…

— Мне сводить тебя в "КФС"? — пошутил Никита, а я возмутилась:

— Ты что, всю поджелудочную хочешь убить? — грозно сдвинув брови, спросила я, и мы оба рассмеялись.

— Прости Алис, — повторил Никита спустя хохот.

— Не извиняйся, — я покачала головой, и шапка съехала мне на глаза. — Я не знаю, как так вчера случилось, но это не из-за тебя, точнее, из-за тебя я могла бы кричать, но ревела я чёрт знает почему. Сама не поняла…

Вернулись мы почти к обеду, я продрогла и возненавидела зиму. Даже в валенках. А мой спутник старательно делал вид, что всё в порядке. Что мы поняли друг друга. Но мне чуялась некая фальшь. Решив, что разбираться с тараканами владельцу сподручнее, я удалилась в ванну отогреваться. Олеся попросила появиться на ужине нарядной и вообще как-то прилично. Хозяин — барин, поэтому, впрыгнув в молочный расклешенный от талии сарафан а-ля коктейльное платье, я спустилась.

— Ребят, — в середине ужина Толик прервал разговоры, встав из-за стола. — Мы очень вам благодарны, что вы приехали к нам, и поэтому хотим разделить с вами наше приятное событие…

Все замерли. Олеся держала за руку своего Анатолия и лучилась счастьем.

— Через неделю мы с Олесей ждём вас на нашей свадьбе…

Тишина была осязаемой. Похоже, эта новость шокировала не только меня, но и остальных. Чтобы не испортить молодым праздник, я резко встала, и подняв бокал, громко выдала тост: