– Как? Как ты могла такое допустить?

Сейчас больше всего мне хочется накричать на эту девушку, за ее беспечность и легкомыслие. Но с другой стороны я понимаю, что отчасти сама виновата: я не должна была привозить Сашу на работу. Гнев распирает грудную клетку, и еще к нему примешивается липкий страх за свою дочь. В голове тревожно бьется мысль: что сейчас Саша одна, такая маленькая в таком большом отеле среди незнакомых людей, больше половины которых иностранцы.

– Ты весь этаж проверила?

– Да, на четвертом ее не было. Простите еще раз, Кира Николаевна, мы найдем ее.

Регина продолжает извиняться и виновато смотреть на меня, а я сразу же начинаю думать, куда могла пойти моя Саша.

– Костя, – я окликаю одного из охранников возле входа в отель. Высокий и широкоплечий мужчина подходит ко мне и начинает внимательно слушать. – Костя, моя дочка пропала, поищи ее, пожалуйста. Маленькая такая, темноволосая в белом сарафане и с плюшевым медведем в руках.

Мой голос начинает дрожать и срываться, в горле набухает ком, из-за которого становится говорить все тяжелее и тяжелее. Руки неимоверно трясутся, а страх вонзает в меня свои острые когти.

Я обхожу почти все этажи отеля, кухню, ресторан, прачечную, склады и подсобки, Регина стала искать на улице. И когда спустя пятнадцать минут мы все возвращаемся в лобби отеля, меня окружают сотрудники отеля, я не могу себя больше сдержать – по щекам текут слезы и я совсем не думаю о том, что меня удивленно рассматривают мои подчиненные, ведь они еще никогда меня такой не видели.

Внезапно в ушах раздается звон, который наполнен голосом моей девочки: «Мама!» – эхом раздается в голове. Первое время я стою в ступоре, продолжая прислушиваться к отголоскам этого звона, а потом резко поворачиваюсь и вижу свою девочку целой и невредимой.

– Саша! – я бегу к ней на встречу и падаю на колени. И только когда тоненькие ручки Саши окольцовывают мою шею, я могу прижать ее к своей груди и вдохнуть ее сладкий малиновый запах – внутренняя тревога куда-то уходит, а в груди начинает разливаться тепло. – Сашенька! Доченька!

Перед глазами – темные лакированные туфли, я поднимаю глаза выше и натыкаюсь на высокого мужчину. В грудь снова бьет мощным толчком, когда сквозь мутную пелену слез я могу разглядеть лицо этого человека. Артем возвышается над нами, засунув руки в карманы своих брюк, а на его лице плохо скрываемое удивление.

9. Глава 8

Меня бросает то в жар, то в холод, то снова в жар. Я поднимаюсь с колен, беру тонкую ладонь дочери в руку и продолжаю смотреть на Артема. Он делает то же самое. Мне кажется, что мы долгие секунды стояли неподвижно и пялились друг на друга, не обращая внимания на посторонних людей вокруг нас. Сердце скачет в груди так, словно собирается пуститься в пляс. Что он здесь делает?

Артем первый разрывает зрительный контакт, и начинает беглым взглядом осматривать лица сотрудников, которые все это время с неподдельным интересом наблюдали за этой картиной. Он, словно сумел прочитать мои мысли, плотно поджимает губы в тонкую линию и начинает говорить:

– Я встретил ее возле лифта на третьем этаже. Она искала маму, – после этой фразы Артем вновь опускает глаза и всматривается в лицо Саши. Затем он смотрит на меня. И так по несколько раз, будто сравнивая нашу схожесть.

– Мам, я соскучилась по тебе, пошла тебя искать, и заблудилась, – Саша дергает меня за руку, чтобы я обратила на нее внимание. – А этот дядя мне помог.

– Саша, никогда больше так не делай! Никогда не уходи без разрешения! Ты очень сильно напугала и меня, и Регину.