— Верховный Жрец, вы про кристалл или же…

— Да обо всем, — складывает ладони на животе и улыбается.

— Вы ждете от меня исповеди?

— Если хочешь, то я послушаю и исповедь, но не обещаю, что не засну.

Молча и недоуменно моргаю. Думаю, не этого ожидал Вестар, когда прискакал сюда с Кристаллом Забвения.

— Ладно, давай о камушке, — Жрец, устало махнув рукой, выуживает Кристалл Забвения из складок балахона. Поднимает его и просматривает на просвет. — Забавная штучка. Такую и на мне использовали, когда я решил связать свою жизнь со жречеством, — замечает мой удивленный взгляд и хмыкает, — вот я и гадаю до сих пор, кем я был… Хотя… Что тут гадать, — зло щурится, — идиотом был, раз во весь этот цирк ввязался.

Молчу. Я устал и хочу, чтобы все поскорее разрешилось и чтобы у меня стояла лишь проблема выжить после разрыва, а Верховный Жрец тянет время, а приказывать в Храме Полнолуния я не имею права.

— Ради белой стервы надо отказаться от всего, Альфа. Она очень ревнивая в таких вопросах, — подкидывает кристалл и ловко его ловит, вглядываясь в мои глаза. — Мариус, да?

— Он самый.

— И как он?

— А какой вы ответ ждете?

— Я жду, что у него все плохо и что он гниет заживо из-за своих темных делишек, — Жрец хмурится. — Это было бы логично, учитывая, что он отвернулся от веры.

— Увы.

— Тогда можно сделать вывод, что Мать Луна благосклонна к нему, — печально вздыхает. — Хотя… ты и ко мне явился за темными делишками, не так ли? Решил из-за потаскухи связь разорвать?

— Это не только мое решение, но и моей жены. И Мать Луна ошиблась.

Странно. Сейчас мой зверь не особо рвется на свободу. Настороженно затих.

— Если кто и может говорить, что Мать Луна ошиблась, то только я, потому что я отдал ей свои лучшие годы, — Верховный Жрец чешет бороду, — но и я не позволяю себе подобной наглости. Что тебе не так? Девка здоровая, миловидная…

— Это не мой выбор. Я был готов ее терпеть до всего этого, — зло цежу сквозь зубы. — А теперь не хочу.

— Это лишь одна сторона правды, Ивар Лунный Коготь, — пожимает плечами. — А волк твой считает иначе.

— Мой волк не против одичать…

— Не тому ты пытаешься доказать, что быть диким волком плохо, — Жрец скалится в улыбке. — Я хочу побеседовать с твоим зверем, Альфа. Выпусти его на свет.

16. Глава 16. Зверь не думает, а действует

— Выпусти волка, Альфа, — повторяет Жрец. — Дай мне с ним побеседовать.

Кости и связки хрустят болью против моей воли, и лицо под яростный рык вытягивается в клыкастую морду. Я не в силах сдержать зверя, опьяненный крепким вином. Я поздно осознаю, что Жрец меня обвел вокруг пальца своим мерзким пойлом. Сам он его не пил, лишь смочил губы, которые сейчас вытирает тыльной стороной ладони.

Путаюсь в одежде непослушными лапами, падаю и с трудом поднимаюсь. Скалю на ухмыляющегося старика клыки. От него веет дряхлой старостью, пылью и еще чем-то приторно сладким.

— Зубы-то спрячь, — старик окидывает меня оценивающим взглядом.

И не подумаю его слушать. С рыком облизываю нос, намекая, что любое неосторожное движение и ему в глотку вцеплюсь.

— Я настроен дружелюбно, Альфа, — наклоняется и его глаза вспыхиваю желтым огнем. — И уважаю твой статус.

Волк в нем ленивый, уставший и ни капли агрессии. Только уходит недоверие к старику, как просыпается тревога. Где Илина? Почему ее нет рядом? Почему я ее оставил?

— Она в безопасности.

Она в безопасности лишь рядом со мной. И в этой мрачной и тесной коморке я ее не слышу и не чувствую.

— Твоему человеку с тобой сложно, — всматривается в мои глаза. — Конечно, по молодости у многих из нас есть проблемы друг с другом, но ты, Лунный Коготь, и не стремишься к балансу. Вы пытаетесь задавить друг друга. Это нехорошо. Ты не понимаешь, зачем тебе человек, а он, в свою очередь, зачем ему зверь. И проблема тут не в Истинной.