– Оно было у вас. Если кто-то желал мне смерти, зачем он подбросил зелье вам. Я же не с его рук выпила бы.

– Из рук врага никто не выпьет, но этого и не нужно. Зло торжествует само по себе, добру нужен проводник, чтобы вас спасти. Из собственных рук вы могли бы погибнуть. Но выжили. И не только.

От его слов все стало еще более запутанно. Мысли в голове улетучились, стали облачками, которые не ухватить, не дотянуться.

– Я не понимаю, – честно признаюсь ему.

– Поверьте, я тоже. И боюсь, что ответы на все можно найти лишь в академии Первого дракона. Там лучшие маги из ныне живущих. Лишь они смогут вам помочь.

Вот она, моя надежда. Хватаюсь за нее, как тонущий за соломинку. Я хотела туда поступать, строила планы, но Великие Драконы распорядились иначе, подарив истинного и дитя. Теперь нет ни того, ни другого. Это явно знак.

– Об этом не может быть речи, – в зале гремит голос Кондора. От неожиданности подскакиваю на месте. – Ты не покинешь стен этого дома, Илиана. Ни за что и никогда. Я сам во всем разберусь.

Почему он так говорит? Почему решает все за меня? Метки нет. Ее больше нет. А солнце на плече, кто знает, может это на память мне, что теперь свободна.

Я не могу слепо верить ему и ждать приговора. Мне нужно все узнать самой, смотреть в глаза тому, кто точно знает ответ на то, что с нами произошло. Кондор может удержать меня обманом, надеясь обмануть судьбу, ведь мы не знаем наверняка, появится ли у него моя замена.

– Пошел вон из моего дома!

Лекарь бледнеет. Он не ожидал подобной реакции, впрочем, как и я. Я ведь свободна. Свободна. И я хочу уйти. Не могу быть рядом с тем, кто погубил нашу семью, погубил меня, и самое страшное, нашего ребенка. Но мужчина склоняет перед ним голову и идет к выходу.

– И, мой тебе добрый совет, – когда он проходит мимо истинного, Кондор начинает говорить, – держи язык за зубами, когда не просят.

Ответа не последовало, только короткий кивок. Супруг пошел за ним. Я осталась в зале одна. Поленья потрескивают в камине, а мне кажется, что это мое сердце покрывается паутинкой трещин и начинает трещать перед тем, как окончательно разбиться.

Смотрю на пламя и хочу сгореть в нем. Если он меня не отпустит, если мне не удастся сбежать, то я пропаду. Пропаду в этом доме, стану пленницей.

– Выброси этот мусор из головы, слышишь меня? – гремит его голос.

Бесшумно вернулся. Поражаюсь, как такой огромный мужчина может настолько тихо передвигаться. Он словно летает по воздуху, даже когда не обращается в дракона.

– Но я тебе никто. Связи больше нет. Ребенка больше нет. Не держи меня. Я так не могу. Молю, Кондор, сжалься надо мной, – говорю, а у самой слезы текут из глаз.

Нет. Я не захлебываюсь слезами, мой голос не дрожит. Просто слезы. Это шок, я знаю. Когда утром проснусь, когда до затуманенного сознания дойдет то, что произошло, меня поглотит боль отчаяния, отравит душу и прежняя Илиана окончательно погибнет.

Я боюсь того, кем я проснусь утром. Мне очень страшно.

И если еще окажусь запертой в золотой клетке… Великие Драконы, сжальтесь надо мной. Вы забрали все, что было дорого, сохраните хотя бы жизнь, ведь в безумии человек умирает.

– Ана, – не знаю почему, но с лица Кондора пропадает гримаса гнева.

Он подходит ко мне, присаживается на корточки и, обняв колени, смотрит с сожалением и болью. Только от чего ему больно? Потому что мне плохо, и он хочет забрать все себе, или ему больно, потому что не чувствует больше пару?

– Тебе страшно, я понимаю этот страх. Прошу, не поддавайся ему. Я все исправлю, поверь мне. Все будет, как раньше. Дай мне время.