- Кира, - остановил на выходе из ванной. – Почему ты отказываешься идти со мной на ужин?

- Ужин с тобой – это последнее, о чем я думаю. Я устала и хочу провести время с детьми перед сном.

- Пошли мам, я нашел ту книгу, - кричит Миша с лестницы.

- Пропусти, пожалуйста, - не прикасаюсь к нему даже руками, жду, когда освободит дорогу и ухожу, ощущая ноющую боль.

Быть равнодушной так тяжело, ведь сердце все еще любит и не принимает факты того, что этот стучащий ради кого-то комочек уже никто не ценит.

*Имеется в виду песня Маргариты Позоян - «Ты она и я», личная рекомендация автора послушать ее, прислала читательница и я расплакалась, когда впервые услышала ее…

7. Глава 7

Вторник я была загружена по полной. Убежала из дома и приползла назад кое-как почти к девяти. В этом были свои плюсы: у меня не оставалось времени на Тимура.

Он пытался заговорить со мной и в одно, и в другое утро уже среды, когда мы пересекались, но были рядом дети и я конечно отвечала.

Каждый вечер я перетаскивала все больше вещей в комнату для гостей, понимая, что занимаюсь ерундой и утром пока спали все, выходя готовить завтрак быстро выбегала в прежнюю комнату и уже спокойно дефилировала вниз.

Да, это кажется смешным и глупым, но завтра уже четверг. Значит, все закончится…

- По Алене соскучились? – спрашиваю за завтраком детей, когда Тимур поднялся наверх.

- Ага. И по тете Кристине тоже.

- Тогда может к ним поедете завтра после уроков?

- Типа с ночевкой? – поднимает кулаки вверх сын и дождавшись кивка вскакивает и изображает рок на гитаре тряся головой.

Пока смеялась, смотря на него, обратила внимание, что Лиля не так весела.

- В чем дело, солнышко? Не хочешь ехать? Только скажи и я все отменю.

- Нет, мам. Что ты? Я рада, - искажает лицо в подобии улыбки.

Мне не нравится это. Очень не нравится.

Что-то с ней не так. Что если она видела их, ведь, судя по всему, Тимур не так сильно шифровался.

- Поговорим? – смотрю как можно ласковей в ее грустные глаза.

- Давай на выходных, погуляем в парке. Обещали тепло.

- А на коньках поедем кататься? – вмешивается сын.

- Мишуль, думаю мы сначала с Лилей прогуляемся, а потом поедем на каток, хорошо?

- Опять ныть будет про своего любимого, - кривляется поддразнивая.

- Ну ка, так нельзя, - угрожаю пальцем и встаю из-за стола. – Я пойду поправлю макияж и спущусь. Вы пока что можете почитать.

- Ну мам, давай телик.

- Я не знаю, что такое «телик», Миш. Поэтому бери книгу и учись говорить на русском языке.

Перерываю свою косметичку в сотый раз и не нахожу все-таки своей помады.

- У кого же она еще может быть? – выглядываю с верхнего этажа и предупреждаю дочку, что забираю свою вещь.

Ищу то зачем пришла, но нахожу другую.

Смотрю на небольшой тюбик, известного бренда косметики и довольно дорогого, пытаясь припомнить, покупала ли я его своей дочери, или нет. Хотя прекрасно знаю ответ.

Снимаю крышечку, и один раз прокрутив рассматриваю цвет.

- Лиль, ты красишь губы красной помадой? – зову дочь, которую слышу за дверью.

Она медленно выходит в комнату и смотрит так, что я понимаю: любое ее слово сейчас будет ложью.

- Это не моя, мам. Это кого-то из подруг.

Не хочу на нее давить. Но она прекрасно знает, что будь эта помада ее, Лиля бы так и сказала, а я попросила не наносить ее на учебу и только. А значит, ей есть что скрывать.

- Дочь, ты же знаешь, что я не стану тебя ругать. Максимум – это разговор.

Она, опустив голову молчит и мне все, кажется, в ужасных картинках.

- Милая, ты взяла ее без спроса? – ну а что я еще должна была подумать?