Впившись пальцами в бёдра, он резко входит в меня. Я издаю мучительный стон. Боль и удовольствие в теле борются за господство над разумом. Стараюсь изо всех сил сосредоточиться именно на удовольствии. Мысленно подстёгиваю себя. Двигаюсь в такт. Желание переполняет меня. Внезапно я поднимаю глаза к мансарде дома напротив и вижу там нашего нового соседа. И пусть между нами внушительное расстояние, и я даже лица его не могу толком разглядеть, кажется, что он, будто божество, наблюдает за нами сверху. Смотрит на меня, грешницу. Моё лицо горит от стыда. Тело же трепещет. Знаю, что это неправильно, но я хочу, чтобы этот парень смотрел на меня. Хочу, чтобы он желал меня.

Как только всё заканчивается, мне хочется умереть от стыда. Я подбираю платье и убегаю наверх. Шон довольный моей реакцией, смеётся мне вслед. Забираюсь под тёплый душ и закрываю руками лицо. Не знаю, как мне теперь смотреть Ронни в глаза. Он ведь был со мной таким вежливым, обходительным. А потом меня отымели у него на глазах, как какую-то шлюху. Может быть, он всё же не видел? Я готова молиться всем богам, чтобы это оказалось правдой. Не могу сказать точно, почему мне так важно, чтобы он не думал обо мне плохо. Понимаю, это глупо, мы ведь с ним едва познакомились. Но внезапно даже для меня самой, он стал очень важным. Возможно, всё дело в его особенном отношении ко мне. Я знаю наверняка лишь одно — Ронни не просто какой-то сосед, он станет тем, кто изменит мою жизнь.

7. Глава 7 "Из прошлого"

Ронни
У неё очень бледная для нашего штата кожа. На поверхности её отчётливо выделяются веснушки — на лице, плечах и даже на тонких пальцах. Мне хочется коснуться их, чтобы убедиться, что это не макияж и не игра теней и света. Я неосознанно тянусь к ней и ощущаю её нежный аромат. Николь пахнет домашним уютом, корицей и паприкой. Её взгляд живой, цепкий. Я ловлю его и у меня мурашки бегут по телу. Не знаю, может всё дело в том, что я давно не видел женщину настолько близко. Но Николь просто очаровывает меня. И чем больше она мне нравится, тем большую опасность я ощущаю от её мужа. Прищурившись он наблюдает за нами. Будто он кукловод, а мы его марионетки.

Я пытаюсь быть адекватным, собранным, отдавать себе отчёт, что передо мной семейная пара. Они мои любезные соседи, из вежливости наведавшиеся ко мне субботним утром. Я должен быть учтивым и не лезть в чужие дела. Но пока мы сидим и непринуждённо беседуем у меня в гостиной, я продумываю, как бы передать миссис Роджерс ту самую фотографию её мужа с эффектной блондинкой. В конце концов, они просто уходят, оставляя меня наедине с чувством неудовлетворённости.

Чтобы хоть как-то избавиться от навязчивых мыслей я беру из холодильника пару банок пива и иду на мансарду. Надеюсь уснуть под палящим солнцем и проснуться только к полуночи, когда холодный океанский бриз накроет побережье. Однако поспать так и не удаётся — мне звонит отец. Впервые с тех пор, как я вернулся.

— Ронни, ты ещё не устал прохлаждаться без дела? — спрашивает он нарочито бодро.

— Это было бы странно, если учесть, что я вернулся меньше недели назад, — отвечаю я, чувствуя лёгкое раздражение.

— Не важно. Я хотел бы, чтобы ты приехал в наш офис в Стоунвиле, — произносит он. — Там у меня есть для тебя кое-какая работа.

Мне отлично известны подобные формулировки. С возрастом старик совершенно не меняется. Когда он изъясняется подобным образом, это означает, что он хитрит. Скорее всего меня там ждёт врач-психиатр, призванный проверить, насколько я адекватен. И наверное, я мог бы отказаться, но меня порядком достало сидеть дома и пялиться целыми днями в окна напротив. Я спускаюсь в гараж и осматриваю свой старый пикап. Понятия не имею, на ходу ли он, но благодарен Генри за то, что он пригнал его. Вот уж кто действительно ждал моего возвращения.